Эмма Дарси: Выбор Ричарда Сеймура

Сметя все барьеры, счастливые и удовлетворенные, они лежали рядом на широкой постели. Ричард погладил выпуклость ее живота, и тут Ли вспомнила об одном из условий завещания Лоренса, что вызвало в ней протест.

– Ричард?

– Ммм…

– Неужели мы должны назвать своего сына Лоренсом?

– Ни в коем случае. Этот ребенок наш. И он всегда будет только самим собой. – Ричард склонился и поцеловал ее живот. В это время маленькая ножка толкнула его под туго натянутой кожей. Ричард засмеялся. – Видишь? Он согласен со мной. Он будет самостоятельной личностью и сам выберет свой жизненный путь.

Она рассмеялась над неуместно торжественным выражением его лица, затем снова заговорила о том, что ее тревожило:

– Я думала, что это обязательное условие завещания…

– Я найду способ обойти его, – с уверенностью сказал Ричард, и Ли сразу поверила ему и перестала переживать.

– Какое имя тебе нравится?

– Любое, которое выберешь ты.

– Знаешь, мне нравится несколько имен, и я не знаю, на каком остановиться, – призналась она, рассчитывая на его помощь.

– Тогда нам ничего не остается, как нарожать детей под все эти имена. – Ричард шутил, но в его взгляде светилась надежда.

Не сомневаясь, что он станет прекрасным отцом, Ли не стала возражать.

– И сколько детей тебе потребуется для основания династии?

Она пошутила, но Ричард внезапно нахмурился.

– Никакой династии, Ли, – решительно сказал он, глядя ей в глаза. – Не надо путать меня с Лоренсом. Никогда. И хотя компания теперь принадлежит мне, я готов продать ее в любой момент, если мы решим освободиться от нее. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из моих детей следовал моим путем по принуждению.

– Я знаю, Ричард, – поспешила заверить его Ли. – Я и не думала сравнивать тебя с Лоренсом. Просто ты говорил, что я твоя королева, а это значит, что ты – мой король. А королевский род всегда зовется династией. И, конечно же, все наши дети будут иметь возможность идти по жизни собственным путем. Правда?

– Правда, – подтвердил Ричард, расслабляясь. Затем он лукаво приподнял одну бровь. – Ты сказала, все наши дети?

– Ну, я не думаю, что наш сын будет единственным ребенком. Ему было бы скучно и одиноко.

– Я думаю точно так же. – В синих глаза Ричарда плескалось удовольствие. – Это будет наша семья, Ли. Только наша.

– Да, – просто согласилась она, прекрасно понимая, что он имеет в виду. Ни один из детей, которым суждено родиться у них, не будет чувствовать себя отвергнутым или нежеланным. Он или она не будет никому принадлежать и будет оцениваться как самостоятельная личность, будет желанен и любим своими родителями безо всяких условий и всегда сможет найти у них поддержку и одобрение. Ли с любовью смотрела в лицо мужа.

– Именно так все и будет, – уверенно сказал Ричард, обнимая ее и притягивая к себе поближе. – Мы вместе позаботимся об этом, да?

– Это то, к чему ты стремился, Ричард? Чего хотел достичь? – внезапно догадалась она.

– Да. Но только с тобой, любовь моя. Только с тобой.

Ли знала, что это правда.

Они оба стремились не к тому, чтобы брать, а чтобы отдавать.

Ведь отдавать – это такое счастье! Это высший смысл существования любящих сердец.

Ли еще не приходилось организовывать такую большую вечеринку, и поначалу она очень волновалась. Но все шло хорошо – гости пребывали в прекрасном настроении, наслаждаясь общением и угощением. Звездой вечера был их с Ричардом четырехмесячный сын, а повод для праздника – его крестины. Это был еще и праздник высвобождения: воля Лоренса была исполнена, и теперь каждый мог сам выбирать свой жизненный путь.

Ли подозревала, что именно по этой причине ее сестры находились в хорошем расположении духа и приняли ее приглашение на вечеринку. Она уже не надеялась, что когда-нибудь они смогут сблизиться, но радовалась, что в их отношениях исчез откровенный антагонизм, пусть даже причиной этого послужило рождение мальчика, позволившее всем четверым получить свою долю отцовского наследства.

Прошел год со дня смерти Лоренса Дюрана. С течением времени его коварное влияние на судьбы близких ослабло, и они стали смотреть на окружающий мир своими собственными глазами. Во всяком случае, Фелисити и Ванесса выглядели вполне искренними, приветствуя Ли.

– Чудесный дом, Ли, – заметила Фелисити, не скрывая восхищения. – Очень неожиданное сочетание цветов.

Ли не уловила насмешки в словах сестры, хотя та всегда была приверженцем классического стиля.