Рука у него сжалась, смяв уголок омерзительной фотографии. Беззаботная сценка выглядела здесь похотливой.
Брэндон нетерпеливо перевернул страницу и взглянул – на следующий «документ», где были видны они с Келси возле перевернутой лодки. Плещущие волны скрывали купальные костюмы, и создавалось впечатление, будто они купаются голыми. Его рука лежала на ее шее под волосами, а лицо было взволнованным и жадным.
Дойдя до последнего фото, Брэндон по розовым, белым и желтым пятнам сразу догадался, что это может быть. Дрожащей рукой он вытянул карточку из пластикового кармашка и ошалело уставился на нее.
Парочка лежала на клумбе, и хотя оба были полностью одеты, но, несомненно, занимались любовью. Мужчина в напряженной позе оседлал женщину, а женщина трогала его лицо пальцами, которые, как вспомнилось Брэндону, в тот миг дрожали…
– Брэндон! Брэндон, ты не спишь?
Услышав ее голос, он поднял голову, и сердце бешено застучало. За дверью спальни стояла Келси, и он сразу почувствовал душистый, сладостный запах сирени.
– Минуточку! – крикнул он и положил папки на пол надписью вниз. Затем, так быстро, как позволяла больная нога, бросился к двери, боясь, что этот голос ему лишь послышался, как чудесное эхо, сохраненное памятью и ожившее от воспоминаний.
Забыв о раздиравшей коленку боли, он распахнул дверь. Там стояла она и была такая красивая, что у него кругом пошла голова. По-видимому, она только что вернулась после встречи с Фарнхэмом, так как на ней был костюм – длинный жакет и короткая юбка в складочку.
– Привет, – выдавил он из себя, стараясь не таращить на нее счастливые глаза. Хорошо, что она в строгой одежде и вся ее чувственность спрятана и не будет мучить меня, подумал он, не понимая, что это так же бесполезно, как прятать в бутылку солнечный луч.
– Привет, – ответила Келси прерывающимся голосом. – Можно войти?
Она подняла руку и нервным движением поправила выбившийся локон, как будто у нее не было уверенности, что он позволит.
– Конечно, – сказал он и отступил назад, пропуская ее в комнату. – Пожалуйста, присаживайся, – жестом показал он ей на кресло. – Я сейчас оденусь.
– Прошу тебя, не нужно, не беспокойся. Уже поздно, ты, наверное, отдыхаешь, – быстро возразила она.
– Нет, – промолвил он, с угрызением совести подумав про папки, – я бы так не сказал.
Его порадовало, что она не обращает внимания на халат. Ему очень не хотелось оставлять ее одну с этими снимками.
Что-то другое мешало ей, вызывало неловкость. Она медленно подошла к камину и стала смотреть на огонь, сложив руки на груди, рассеянно потирая пальцы, и казалось, что мысленно она сейчас где-то далеко. Отсветы пляшущих в камине языков пламени падали на ее лицо и создавали иллюзию подвижности.
– В чем дело, Келси? – Он подошел поближе. – Что-нибудь случилось? Фарнхэм передумал?
– Нет, – покачала она головой, не оборачиваясь к нему, и блики огня пробежали по ее волосам. – Он все подписал.
– Прекрасно!
Брэндон еще не настолько вник в дела компании, чтобы по достоинству оценить эту сделку, но знал, сколько сил потратила Келси, и радовался за нее.
– Тогда почему ты так расстроена?
Она глубоко вздохнула, словно должна была обрести устойчивость, прежде чем ответить.
– Отец, – тихо произнесла она. – Мне только что звонил отец.
Брэндон увидел, как у Келси вспыхнули щеки. Черт бы его побрал! Он же обещал не говорить Келси ничего, пока не начнется лечение. И вот теперь одним телефонным звонком все испортил.
Брэндон придвинулся к ней и крепко взял за плечи.
– Твоему отцу необходима помощь, Келси. – Он сжал пальцы. – Другим способом я не мог заставить его согласиться. Пожалуйста, не сердись.
Она повернула к нему лицо, на котором играли красноватые блики огня. Глаза ее искрились.
– Я не сержусь, Брэндон. Я… – она запнулась, вглядываясь в его лицо, словно могла найти нужное слово в его чертах, – я тебе благодарна. Так благодарна, что не знаю, как выразить свою благодарность. Ведь он по-настоящему решил лечиться. Он уже записался к доктору. – У нее задрожал голос. – Конечно, о том, чтобы ты заплатил за него, не может быть и речи. Имей в виду, я этого не допущу. Главное, что ты смог уговорить его пойти к врачу, ведь он всегда наотрез отказывался от этого… – В глазах у нее заблестели слезы. – Если бы ты только знал, что это значит для меня! Я так долго боролась в одиночку…
Ему безумно захотелось защитить ее. Он прижал ее к себе, и ее лицо оказалось совсем рядом с его лицом, а завязанный узлом пояс халата врезался ей в живот.
Читать дальше