Сьюзен Барри: Выйти замуж за незнакомца

— Он… он не приедет? — спокойно спросила она, сжимая в руке ветвь остролиста. Острые колючки вонзились ей в пальцы, и на них выступила кровь.

— Нет, — ответила Стэси и, подойдя к столу, взяла аккуратно упакованную коробку, перевязанную яркой блестящей лентой, в которой лежал ее подарок Мартину. Это был красиво связанный пуловер кремового цвета, такого фасона, какой он любил носить со своими деревенскими костюмами из твида. Она решила подарить ему пуловер, потому что не придумала, что можно подарить еще.

— Мне нужно отправить это ему после Рождества, — машинально произнесла она. — Сейчас я уже не успею…

— Нет, — согласилась миссис Элби. — Но если он не может приехать…

Тут снова настойчиво зазвонил телефон.

— Не отвечайте! — резко остановила ее Стэси. — Я не хочу, чтобы вы брали трубку.

— Но если это доктор… вдруг он передумал…

— Ну и пусть… — сказала Стэси. — Я не хочу, чтобы вы отвечали на чьи бы то ни было звонки!

Миссис Элби смотрела, как Стэси поднимается по лестнице к себе. Утром она спустилась к завтраку в обычное время и в своем обычном расположении духа. Стэси сделала маленький подарок миссис Элби и была вознаграждена радостно вспыхнувшими глазами Ханны, когда вручила подарок и ей — замечательные нейлоновые чулки. Ханна уже получила пудреницу от миссис Элби и брошь в виде луговой лилии от миссис Мосс и поэтому считала, что Рождество проходит так, как и положено.

После завтрака Стэси решила написать кое-кому из старых друзей, приславших ей открытки с поздравлениями. Большую часть утра она провела за этим занятием в библиотеке. Перед самым ленчем ей позвонила Беатрис Аден, чтобы поздравить с Рождеством, и пригласила их с Мартином отобедать у нее в День подарков — следующий после Рождества день, когда принято ходить в гости и делать подарки. И когда Стэси совершенно бесцветным голосом сообщила ей, что Мартину не удалось выбраться из Лондона даже на Рождество, Беатрис чуть не задохнулась от возмущения:

— Но, моя дорогая!.. Он обязан был приехать… В таком случае ты должна прийти к нам сегодня обедать. Ведь ты придешь, Стэси? Ты не должна сидеть за праздничным столом в одиночестве!

Но, несмотря на то, что Беатрис прибегала и к просьбам и к уговорам, а под конец даже попыталась настаивать, Стэси оставалась непреклонной и вежливо отклоняла любые попытки вытащить ее из дому. Она была не в том настроении, чтобы составлять компанию кому бы то ни было, к тому же она не хотела, чтобы ее жалели. Она испытывала самую искреннюю симпатию к Беатрис, но не могла позволить ей хлопотать вокруг себя, стараясь возместить Стэси то, чего она лишена дома.

— Тогда приходи к нам завтра. Обещаешь? — настаивала миссис Аден, и Стэси наконец согласилась. Ну, а пока она проведет Рождество в одиночестве.

Но оказалось, не совсем в одиночестве.

Днем совершенно неожиданно для всех появилась мисс Фонтан, и они вместе пили чай у горящего камина в гостиной. Настроение мисс Фонтан было, как обычно, мрачным, однако ее язык на этот раз оказался менее язвительным. Возможно, печальный, отрешенный вид Стэси, надевшей на праздник самое скромное из платьев, подтолкнул мисс Фонтан к воспоминаниям о своей прежней жизни, о том, как праздновали Рождество, когда она была еще совсем юной девушкой. Слушая ее, Стэси подумала, что эта озлобленная старая дева заслуживает большего сочувствия и снисходительности, и она решила в дальнейшем быть более терпимой к ней.

В конце концов, «Фонтаны» всегда были ее домом — она обожала Фенеллу Фонтан и имела веские причины не любить Мартина Гуэлдера. И неудивительно, что эта нелюбовь перекинулась и на его вторую жену.

В десять вечера, пожелав друг другу спокойной ночи, они отправились спать. Джейн задержалась на лестнице и заметила Стэси, что день оказался очень приятным.

Однако Стэси ничто не радовало — рядом с нею не было Мартина.

Сон сморил ее сразу, как только ее голова коснулась подушки. Возможно, то был результат того, что Стэси весь день подавляла свои чувства. Ей снилось, как она встречала Рождество в прежние годы, когда был жив ее отец и когда они весело смеялись над горящим бренди, которым поливали пудинг, и над детскими забавами вроде надевания на голову бумажных колпаков и самодельных шляп. В этот день они всегда одаривали друг друга множеством мелких подарков, и момент распечатывания свертков за завтраком был самым радостным событием. И звон рождественских колоколов, и посещение церкви вместе с отцом, в которой у них было свое старинное место, и то, как она старалась спрятаться за высокой спинкой и не давала отцу заснуть во время службы, легонько толкая его в бок.