Джессика Харт: Медовый месяц с боссом

Имоджен страдала от его бесстрастного голоса. Нелегко ему было разговаривать с Джулией. Том говорил, что не любит Джулию, и Имоджен верила ему, но все равно отказ Джулии глубоко ранил его гордость. Имоджен сама с трудом привыкала к обычной жизни. Насколько же сложнее Тому, вернувшемуся в пустую квартиру, куда он планировал приехать с молодой женой?

— Вы хотите, чтобы я этим занялась?

— Да, если не трудно.

Выбраться в квартиру Джулии Имоджен удалось только в четверг. До того были долгие четыре дня, вымотавшие девушку необходимостью постоянно улыбаться и парировать вопросы любопытных коллег, отчаянно пытавшихся узнать побольше о сказочном путешествии. Что было особенно тяжело потому, что она старалась не думать об этом.

Они с Томом избегали упоминать об острове. Да, обстановка в кабинете была натянутой, но, по мнению Имоджен, им неплохо удавалось избегать опасных тем. Но однажды к Тому зашел один из держателей крупного пакета акций. Том проводил его до порога кабинета.

— Мир сходит с ума, — фыркал акционер, надевая пальто. — Следующее, что мы узнаем, — мухи и улитки принимают законы о защите прав! Представляете, в прошлом году летучие мыши свили гнездо под крышей, и нам не позволили от них избавиться! Просто нелепо. Мыши, скажите пожалуйста! Мерзкие летучие создания! Видели вы их?

Том встретился глазами с Имоджен.

— Да, видел, — только и сказал он, но они разом перенеслись на веранду острова Кокосов, в раскаленные тропические сумерки, где сновали летучие мыши. На Имоджен повеяло ароматом плюмерии, она практически услышала стрекот насекомых. При этом девушка знала: Том вспомнил то же самое. Она увидела это в его глазах. На миг остались лишь они двое, соединенные воспоминанием о тех долгих, душных, сладких ночах.

— Пойду, пожалуй, — акционер разыскивал в карманах перчатки. — Приятно снова повидаться, Том. И, кстати, хотел сказать, я был очень огорчен, узнав о том печальном февральском деле.

— Каком? — искренне удивился Том.

— Вашей свадьбе… как неприятно. — Собеседник был, видимо, смущен необходимостью уточнять.

— Ах… да… благодарю вас.

Открывая замок в квартиру, Имоджен вспоминала тот разговор. Проводив визитера до лифта и вернувшись, Том ничего не сказал, но что-то изменилось после того, как они встретились взглядами. Возможно, думала Имоджен, у меня еще есть шанс. Может, и не стоит отчаиваться.

Бродя по комнатам огромной квартиры Джулии, Имоджен позволила себе помечтать. Может, завтра она придет на работу и Том швырнет на стол очередной документ и скажет, что не может больше жить без нее. Заключит ее в объятия и будет умолять ее выйти за него замуж.

Даже если он не скажет, что любит ее, этого будет достаточно, решила Имбджен. Такой человек, как Том, не способен разом обнажить свои чувства. Но постепенно они проявятся. Она научит его любить. Лишь бы им быть вместе.

Они могли бы жить… да хоть в этой квартире. Тут столько пространства и света, чудесный вид на Темзу. Никакого сравнения с той жалкой лачугой, которую они делят с Амандой…

Имоджен задумчиво открыла шкаф. Джулия недолго пробыла в Лондоне, но шкаф был битком набит замечательными вещами. Какой-нибудь удачливый благотворительный фонд обогатится.

Мечтая о жизни вместе с Томом, Имоджен начала выкладывать вещи на кровать, чтобы затем упаковать по коробкам. Свадебным платьем Джулии придется заниматься отдельно. Оно висело в шикарном чехле и было слишком большим, чтобы уместиться в любую коробку.

Имоджен не могла удержаться, чтобы не взглянуть на него. Осторожно сняв чехол, она невольно вздохнула от восторга. Платье изумительное. Очень осторожно Имоджен прикоснулась к мерцающей материи цвета слоновой кости, восхищаясь отделкой из крохотных бусин. Джулия посылала ей эскиз платья, но до сих пор Имоджен и представить не могла, какое оно чудесное. Платье принцессы, о котором мечтает каждая девушка.

А что, если примерить его? Кто пострадает, если она наденет его? Просто посмотрит, как будет выглядеть невестой?..

Поколебавшись, Имоджен решилась. Быстро стянула с себя одежду и, аккуратно расстегнув молнию на платье, шагнула в юбку. Тяжелый шелк нежно ласкал кожу.

Улыбаясь своему отражению, Имоджен потянула за язычок молнии, и… мечта рассыпалась осколками под напором грубой реальности.

Молния практически не поднималась. Улыбку Имоджен смыло волной унижения. С тем же успехом она могла стоять перед насмехающейся толпой, улюлюкающей и тыкающей в нее пальцами.