Люси Монро: Уроки музыки и любви

– Встречался. Какая она?

– Обычная женщина.

– И никаких хрустальных шаров и шелковых лент, свисающих с потолка?

– Мне кажется, ты путаешь гипнотерапевта с предсказателем судьбы.

– Возможно. Я готова с ней встретиться. – Но всего лишь потому, что Нео предложил ей сделать это. Она доверяла ему, как никому другому.

Он взглянул на Кэсс тем одобрительным взглядом, к которому она уже так привыкла и даже не могла без него жить:

– Я знаю, что готова. Мы встречаемся с ней завтра.

– Мы?..

– Ты думаешь, что я позволю тебе пойти одной?

Кэсс прижалась к нему:

– Ты так добр ко мне, Нео.

– Зачем же тогда нужны друзья?

– Я не знаю. У меня никогда не было такого друга, как ты.

– И у меня тоже.

– Гипноз – это совершенно непонятное для меня явление.

– Другая реальность?

– Да.

– И немного пугающая, – предположил он.

– В моей жизни и так уже много страхов. – И она не хотела, чтобы у нее возник еще один страх.

– Но гипноз может тебе помочь.

– Да.

– Ты хочешь, чтобы я присутствовал на сеансе?

– А ты сможешь?

– Да.

И Нео тихо просидел в углу весь сеанс, но его молчаливое присутствие оказало ей огромную поддержку. Кэсс чувствовала себя достаточно защищенной, чтобы честно отвечать на вопросы гипнотерапевта, а затем расслабиться, насколько это было возможно, во время погружения в гипноз.

Через месяц Кэсс и Нео сидели в ресторане, на самой верхушке башни «Спейс-Нидл». Кэсс давно хотела побывать здесь, но была не в состоянии преодолеть свой страх перед толпой, не говоря уже о том, что этот ресторан казался ей ловушкой, из которой можно было выбраться только на лифте.

Счастье бурлило внутри ее, как изысканное французское шампанское. Настоящее счастье.

– Ларк сказала, что большинство моих страхов связаны с публичными выступлениями, поэтому потребуются месяцы или даже годы, прежде чем я смогу их преодолеть.

– Все правильно. Тебе вообще не надо больше выступать.

От этих слов сердце Кэсс радостно забилось. Не было никаких сомнений: она была влюблена – безнадежно, безвозвратно! – в этого греческого миллиардера. Это подтвердил и ее китайский друг по переписке, и другие ее друзья, с которыми она общалась по Интернету. Единственный, кто не знал об этом и, возможно, опроверг бы ее убеждение, был сам Нео.

Но Кэсс не позволила этой мысли испортить свое прекрасное настроение.

– Я понимаю, но мне бы хотелось быть способной выступать.

– Какая радость – видеть тебя такой счастливой!

Она рассмеялась:

– Ты убедил меня в том, что никогда не устанешь от нашей дружбы, несмотря на мои комплексы. Ты не представляешь, как для меня это важно.

– А от чего я мог устать? Мы съездили в магазин и купили мне пианино. А также съездили в Напа-Валли.

– Да, съездили. – И он собирался взять ее в Дубай, на торжественное открытие комплекса. Подрядчик уже отчитался перед ним о проделанной работе, но Нео сказал Кэсс, что он подождет, пока она не сможет путешествовать с ним… комфортно.

Могла ли она надеяться на то, что он испытывает к ней нечто, кроме дружбы? Когда-нибудь, Кэсс даже была в этом убеждена, он с радостью выслушает ее признание в любви, но сейчас… она всегда отступала в последнюю минуту.

– А теперь поедем вместе на благотворительный вечер, – предложил он.

– Скажи, что заставляет тебя пожертвовать пятьсот долларов на бездомных животных? У тебя нет даже собаки!

– Я и не собираюсь ее заводить, но почти все бизнесмены принимают участие в подобных мероприятиях.

– Как и в игре в гольф.

– Скучная игра, но одна из тех, которую я прекрасно освоил.

Кэсс покачала головой:

– И все это ради бизнеса, да?

– Возможно, но именно поэтому твоя дружба мне так дорога. Твоя дружба – для меня, и только для меня. Не для бизнеса. Не для следующей сделки.

Ей стало тепло от этих слов, но сердце больно защемило.

Кэсс хотела гораздо большего, чем дружба, и иногда ей казалось, что Нео испытывает к ней не только дружеские чувства, но он вновь и вновь напоминал ей о том, что между ними существуют лишь дружеские отношения. И какими бы восхитительными они ни были, ей больно было осознавать, что однажды он найдет себе другую женщину, а она будет отброшена на задворки его жизни.

Этой ночью Кэсс решила расширить свой сексуальный репертуар, и, когда ее губы прикоснулись к его напряженной плоти, тело его вздрогнуло.

– Что ты делаешь?

– Я подумала, что это… Смех его был прерывистым.