Свернув к дому, он резко затормозил.
Табличка «Продается» стояла на газоне перед дверью Шеннон.
Алекс выругался.
— Ты сказал плохое слово, пап, — спокойно сообщил Джереми. — Давай зайдем к Шеннон? Я по ней ужасно соскучился.
Правильно, они пойдут навестить Шеннон. Он выяснит, почему она уезжает, почему ничего не сказала ему. Боже мой, одна маленькая ссора — и она готова полностью перечеркнуть их отношения?
— Побудь здесь, Джереми. Я посмотрю, дома ли она. — Алекс решительно направился к двери и яростно постучал. — Шеннон, что, черт возьми, происходит?
Дверь резко открылась.
— Объясни это. — Он указал на объявление.
— Где Джереми? — спросила она вместо ответа.
— Джереми в джипе, греется. — Алекс жадно смотрел на нее. Заметив темные круги у нее под глазами, почувствовав болезненный укол совести. — Я не понимаю. Я вел себя как негодяй в тот вечер, но это же не причина для таких резких поступков. Разве ты не можешь просто свалить всю вину на несовершенные мужские хромосомы?
— Все не так просто. Я действительно не могу…
— Я хочу объяснения, — почти крикнул он, не заботясь о том, что его могли слышать соседи. — Пожалуйста, объясни, — Алекс постарался успокоиться. — Пожалуйста, Шеннон.
— Я… я знаю, что тебе причиняет беспокойство мое соседство.
— Это не проблема, — выпалил он, чувствуя, как сжимается горло.
— Нет, это ужасно. Мы не можем больше жить рядом друг с другом, и так как у меня нет ребенка, о котором надо думать в первую очередь, то, по справедливости, должна уехать я.
Алекс изумленно уставился на нее. Застывшая боль в глазах Шеннон вызвана вовсе не обидой. Она любит его, любит с большей силой и добротой, чем он заслуживает. Шеннон заботится о нем. И ставит их, Алекса и Джереми, благополучие на первое место. У него один выход — он должен рискнуть еще раз, несмотря на опасения снова все потерять. Потому что он любит Шеннон. Она стала для него важней, чем воздух. И это несмотря на то, что он сделал все возможное, чтобы отринуть правду и оттолкнуть эту женщину, и все из-за своего страха и ложного чувства вины.
— Я люблю тебя, — выдохнул Алекс, внезапно почувствовав себя свободным. Это решение было и правда очень простым — это жизнь может быть сложной, но без Шеннон не стоило вообще жить. — Я знаю, что был глупцом, но не покидай нас. Джереми и я не можем без тебя.
— Этого не может быть… это слишком быстро.
Алекс положил ее руку на свое сердце.
— Ты ошибаешься. С тобой я понял, что вновь хочу жить, ты научила меня этому. И я хочу, чтобы ты доверилась мне и разделила со мной все свои тайные печали.
Шеннон дрожала. Она ожидала, что Алекс почувствует облегчение, узнав об ее отъезде, позволит попрощаться с Джереми и будет рад, что ему не придется больше иметь с ней дела. А он… он предлагает ей весь мир.
— Я… ты уверен?
— Больше, чем когда-либо. Прошу тебя, выходи за меня, Шеннон. Люби меня и доверяй мне. Всегда.
Шеннон внимательно посмотрела на лицо Алекса и увидела в его глазах надежду на счастье.
— Я никогда ни с кем не откровенничала. — Сердце Алекса бешено колотилось под ее пальцами. — Но как бы я тебе ни доверяла, люблю я тебя еще больше, — закончила она.
Он притянул ее в свои объятия, и она вдруг засмеялась.
— Джереми может увидеть нас. Вдруг ему придут в голову всякие мысли?
— У моего сына все это время были правильные мысли. Пойдем скажем ему.
Она снова засмеялась, а он потащил ее через лужайку к своему джипу.
— Хорошие новости, Джереми, — сказал Алекс торжественно. — У нас есть для тебя еще один, последний рождественский подарок.
— Что это? — засуетился Джереми, нетерпеливо вылезая из машины.
— Шеннон будет твоей новой мамой.
Джереми сразу затих.
— Правда, пап?
— Правда, сын.
Джереми бросился в объятия Шеннон.
— А мне приснилась мамочка, она спела мне песню и сказала, что папу нужно отпустить. Я не знал, что это такое, но она сказала, что папа знает.
— Тогда это единодушно, — улыбнулся Алекс и шепнул Шеннон: — Верь мне.
— Ты убедила ее? — спросил Алекс, когда его жена положила трубку телефона.
— Я поговорила с ней, вот и все, — ответила Шеннон. — Ты же знаешь, что Гейл должна сама принять решение, и давить на нее бесполезно.
— Но если бы она жила здесь, тогда ей бы не пришлось пропускать Рождество с нами из-за какого-то проекта, — за прошедший год Алекс очень сблизился с сестрой.
Шеннон засмеялась и потерла затылок. Ей нравилось быть беременной, но на последних месяцах приходилось сбавлять ежедневную активность и меньше хлопотать.
Читать дальше