Лоринда Скотт: Жернова судьбы

Элизабет застыла как вкопанная, затем медленно опустилась на стул. Грегу показалось, что стоит ему сейчас до нее дотронуться, совсем легонько, как она разобьется, словно хрустальная ваза. Глаза ее были широко раскрыты. В них читалось недоумение.

— Я чего-то не понимаю.

Грег закрыл глаза, досчитал до пяти, снова открыл и посмотрел на нее, как бы обнажив перед ней свою ранимую душу. Пусть жена посмотрит на него и поймет, что ему страшно ее терять.

— Я люблю тебя, Элизабет, — тихо произнес он. — Ты нужна мне. И не где-то в параллельном мире, куда мне время от времени удается попадать, а рядом, в моей, точнее — в нашей общей жизни. Хочу, чтобы ты каждую ночь была со мной в постели. Чтобы помогала мне в работе, поддерживала меня… — Грег на мгновение остановился и перевел дыхание, а затем произнес самое главное, ради чего приехал: — И если ты сейчас скажешь нет, что ж, значит, настала пора расстаться навсегда.

На последнем слове его голос дрогнул. Он чувствовал себя так, будто пробежал марафонскую дистанцию.

— Грег, — голос Элизабет прозвучал как-то по-особому нежно и едва слышно, — посмотри на меня.

Собрав все мужество, он поднял взгляд и увидел, что она улыбается, а в глазах ее застыли слезы.

— Элизабет, дорогая…

— Я люблю тебя, — дрожащим голосом произнесла она. — И как раз решила вернуться домой. Посмотри внимательнее — все вещи собраны. Я уже погрузила их в машину. Думала отправиться в путь рано утром. Откуда мне было знать, что ты приедешь, что сам захочешь, чтобы я вернулась? Но, если честно, мне тебя постоянно не хватает. И если все, на что я могу рассчитывать, — это урывками видеться с тобой в те редкие минуты, когда ты свободен, что ж, так тому и быть. Потому что я не могу без тебя. Ты — самое главное, что есть у меня в жизни. Все, чем я живу, чем дышу. И я хочу быть с тобой.

На какой-то миг Грег утратил дар речи. Но уже в следующее мгновение они обняли друг друга. Он прижимал Элизабет к себе, опасаясь, что та вдруг вновь куда-то исчезнет. Она же прильнула к нему так, словно тоже боялась потерять его навсегда.

— Господи, как я счастлив! — пробормотал Грег. — Ты даже не представляешь, как я люблю тебя!

— Ну уж, наверное, все-таки представляю, — пошутила сквозь слезы Элизабет. — Как хорошо, что тебе захотелось приехать за мной. Если бы ты знал, как мне было страшно!

Грег зарылся лицом в ее волосы, касаясь их губами, вдыхая их аромат.

— Это мне было страшно! Не знаю, что бы я стал делать, скажи ты мне, что не вернешься домой.

Элизабет подняла на него глаза. В них сверкали слезы, но не печали, а радости.

— И не рассчитывай, — вновь попробовала пошутить она. — Раз я сказала, что еду домой, значит, еду. Можешь не сомневаться! Я возвращаюсь и больше ни разу не сбегу от тебя. Обещаю до конца своих дней быть только с тобой.

Грег обнял ее еще сильнее и устало вздохнул. Они продолжали так стоять еще несколько минут. Наконец он заглянул ей в глаза.

— Давай-ка лучше пойдем немного поваляемся. Нельзя же все время стоять, обнявшись, посреди кухни.

— А как же кофе?

— Сейчас я хочу только тебя…

Сказав это, он вдруг подхватил ее на руки и отнес наверх, в спальню, где бережно положил на кровать. Они начали целоваться и раздевать друг друга. И когда одежды на них не осталось, Грег и Элизабет занялись любовью с такой неистовой страстью, будто у них вновь начался медовый месяц.

Потом, так и не разомкнув объятий, проспали до самого утра, а проснувшись, вновь предались любовным утехам. После этого Элизабет какое-то время лежала в полном изнеможении, положив голову на грудь мужа, и ощущала себя самой счастливой женщиной на свете.

— Грег, — позвала она тихо.

— Что, милая?

— Жаль все-таки, что у нас нет детей, — задумчиво произнесла она.

На какой-то миг он весь напрягся, а затем обнял ее еще сильнее.

— Не расстраивайся. Это не самое главное. Нет, значит, нет. Признаться честно, если я и мечтал о них, то только ради тебя. Главное, что у меня есть ты.

— Хочешь, я пройду полное обследование?

Но Грег лишь покачал головой.

— Только в том случае, если сама решишь. Я ведь уже сказал, дети — не главное. Но, коли ты настаиваешь, мы сделаем все, что скажешь.

И он нежно поцеловал се. Элизабет лежала в его объятиях, и Грег все так же бережно обнимал ее. Она едва не потеряла самого близкого на свете человека, но зато лишний раз убедилась, насколько он ей дорог. Наверное, оно даже к лучшему, что их любовь прошла сквозь испытание последних пяти недель. Теперь им не страшны никакие жизненные неурядицы. Но ей все же не давала покоя мысль о том, будут ли у них когда-нибудь дети.