Виктория Баринова: Звезда моей любви

Актеры вышли на сцену, и вереница поклонников с цветами потянулась к Але. Денис стиснул свой букет покрепче и тоже пошел к сцене.

Пока он добрался до лестницы, толпа поредела, и на сцене стало свободнее. Мужчина в роскошном кожаном пиджаке и с увесистым букетом, ради которого ободрали, наверное, пол-оранжереи, небрежно поднялся с кресла в первом ряду и шагнул на ступеньку перед Денисом. Денис увидел, как все вокруг заахали и стали оборачиваться на кожаного, защелкали камерами.

Кожаный поднялся на сцену и протянул Але цветы. Ее лицо было перед Денисом как на ладони. Она улыбнулась, обняла кожаного за шею, звонко поцеловала его… Кожаный обхватил ее обеими руками, потянул на себя, словно она принадлежала ему, и у Дениса все закружилось перед глазами. Он невольно пошатнулся, и Аля, привлеченная движением, посмотрела в его сторону.

Букет Ильи поразил Алю своими размерами и смесью невероятных ароматов. Она вдохнула его запах, и на миг у нее перехватило дыхание. Илья как всегда не понимает, когда надо остановиться.

Аля улыбнулась ему и поцеловала точно так же, как пять минут назад целовала десятилетнюю девочку с букетом гвоздичек. Но Илье этого было недостаточно, и он сгреб ее в охапку, как медведь.

Драться с ним при всех Аля не хотела, поэтому она подчинилась, прошептав ему на ухо:

— Не помни мое платье.

Но тут какой-то мужчина за спиной Ильи чуть не поскользнулся на лестнице, и Алин взгляд невольно упал на него.

Она застыла в объятиях мужа, не слыша того, что он говорит ей, не слыша ничего вокруг. Молодой человек в темной куртке мял в руках розы и смотрел ей прямо в глаза…

Как часто она видела во сне это лицо! Нежное, упрямое, временами издевающееся над ней… Сколько раз она мечтала о том, что он вдруг приедет или что она бросит все и вернется в тайгу! Мечты, наивные, детские, недостойные взрослой опытной женщины. Неужели они стали реальностью, или же ее больное воображение сыграло с ней дурную шутку?

— Аля, что с тобой? — с тревогой спрашивал Илья. — Ты меня слышишь, Аля?

Но она не слышала. Словно в замедленной съемке она увидела, как молодой человек неуверенно улыбнулся и помахал ей рукой. Горячая радость затопила ее сердце. Он приехал… Зачем, когда, почему — все это не имело сейчас значения. Главное, что он здесь, на расстоянии вытянутой руки, и ей нужно лишь шагнуть в сторону, чтобы дотронуться до него…

Как трехлетний ребенок, вырывающийся из назойливых родительских объятий, Аля забилась в руках ничего непонимающего Ильи.

— Аль, да что случилось-то?

В ответ она сунула ему его пышный букет, не отрывая глаз от чего-то за его спиной. Илья обернулся. Сзади стоял парень. Обычный, ничем непримечательный, на его взгляд, парень. Но Аля как будто взмыла над сценой и бросилась к нему, не обращая ни на кого внимания, ни о чем ни думая…

Илья увидел, как загорелись глаза парня, и внезапно понял, почему Аля все это время была так холодна с ним. Она не кокетничала и не старалась привязать его к себе. Она любила другого. Букет выпал из рук Ильи, когда он увидел, как его жена повисла на шее у другого мужчины и прижалась к его груди. Тот, счастливчик, не сознающий своего счастья, обнял ее и с закрытыми глазами уткнулся в перья на ее шляпке. Краем глаза Илья видел вспышки фотоаппаратов, нацеленных на влюбленных и на него, неотразимого Илью Широкова, прилюдно брошенного, выставленного на посмешище! Мысль об унизительных фотографиях, которые могут появиться в газетах уже завтра, привела Илью в чувство. Он подобрал упавший букет и быстро скрылся за кулисами. За Альку он отвечать не может. Пусть сама выпутывается, как знает, вместе со своим дружком!

А Аля и не думала выпутываться. Фотографы, компрометирующие статьи, газетная шумиха — что это по сравнению со счастьем обнимать Его? Она больше не была одна в своем заколдованном мире. Один раз двери распахнулись, чтобы впустить Его, и тут же с лязгом захлопнулись, отгораживая их от целого света, который был волен думать предполагать все, что угодно…

Аля подняла голову и провела пальцем по подбородку Дениса.

— Ты сбрил бороду…

— Захотелось перемен…

Ее пальчик исследовал щеку, осторожно дотронулся до порезов.

— Ты изумительно играла.

— Если бы я знала, что ты в зале, я бы слова сказать не смогла…

— Почему? — улыбнулся он.

— Я так измучилась без тебя…

И только теперь он понял, как был не прав в своем упрямом молчании, в надуманных обидах и ревнивых догадках. Она все время любила его и ждала, а он уверял себя в собственной никчемности и упивался независимостью.