Джоанна Рид: Сцена из нашей жизни

— О, я очень рад. А вам обязательно надо уезжать отсюда?

Ну и вопросик!

— Да вот я сам не знаю. Ты не мог бы сказать миссис Коул, чтобы она влезла сюда ко мне?

— Ну нет! Мы сделали этот шалаш, чтобы можно было прятаться от девчонок! — возмутился мальчик.

— Ты не волнуйся, — успокоил его Норман, — я не позволю ей обвести меня вокруг пальца.

— Ладно уж, — недовольно пробурчал Джимми, — скажу.

Джимми спустился вниз, а Норман стал думать о том, что делать с Сарой. Джимми преподал ему хороший урок доброты и заботы.

Если я продолжу с ней отношения, хватит ли у нее сил научить меня любить?

Не прошло и минуты, как показалась голова Сары. Крепко держась за верхнюю перекладину лестницы, Сара оглядела шалаш и спросила:

— Ты не столкнешь меня вниз?

Норман похлопал ладонью по доскам рядом с собой, его лицо ничего не выражало. Сара слышала его смех, когда еще стояла под деревом, и надеялась, что Норман простил ее за неожиданный демарш у отца. Но сейчас, глядя на его непроницаемое лицо, молодая женщина подумала, что поторопилась с выводами.

— Хорошо-хорошо, — пробормотала она, забираясь в шалаш, — я знаю, ты злишься на меня…

— Подожди, — сказал Норман и, высунув голову наружу, обратился к собравшимся под деревом: — Представление окончено, дорогие соседи! Джимми с братом построили шалаш и собрали для этого несколько предметов по округе. Скоро я все верну владельцам. Так что можете расходиться.

Сара услышала приглушенный ропот разочарования, когда люди, не удовлетворив своего любопытства, вынуждены были отправиться по домам. Наконец, когда все ушли, Норман снова сел и внимательно посмотрел на Сару.

На протяжении всего пути, пока Сара преследовала Нормана и Джимми, она думала о том, что для полноты жизни ей страшно не хватает Нормана. Думала она также и о том, почему, с тех пор как умер Ник, прячется от всего, что хотя бы отдаленно напоминает любовь. Сейчас, когда Сара встретилась взглядом с Норманом, она поняла почему.

До встречи с ним ей не попадался ни один мужчина, который бы отчаянно нуждался в ней. Всю ее жизнь, за исключением периода замужества, Сару всегда отодвигали в сторону ради удобства других. Родители обращали на нее внимание лишь тогда, когда ругались и каждый пытался перетянуть Сару на свою сторону. Молодые люди, с которыми она встречалась, казалось, не скучали по ней, когда они не были вместе, и Сара всегда боялась, что о ней вообще забудут. Сара ни в ком не находила любви, потому что хотела, чтобы при виде нее у мужчины горели Глаза, чтобы она была его единственной страстью, его второй половиной.

Сейчас, когда они смотрели друг другу в глаза, Сара наконец поняла, что такое настоящая сила чувств. Она видела ее в глазах Нормана каждый раз, когда он смотрел на нее. Норман хотел ее. А она хотела его. То, что она испытывала к нему, не имело ничего общего с ее прежним опытом общения с мужчинами. Это было сильное, всепоглощающее чувство. Оно заставляло сердце Сары колотиться, а тело желать Нормана. Норман был ее страстью. Но была ли она его страстью? А если была, могла ли убедить его в этом?

— У меня выработалась дурная привычка помогать каждому страждущему, чтобы чувствовать себя кому-то нужной, — сказала Сара. — Я сожалею, что вмешалась в твою жизнь. Но ты нуждался в своем отце, просто еще не доверял ему. Много лет назад Джерард был совсем другим человеком. Но ведь через двадцать лет и ты тоже будешь другим. Во всяком случае, я надеюсь, что ты изменишься. Станешь добрее, мудрее и менее критичным.

— Сара.

Она сразу замолчала и уставилась на Нормана широко раскрытыми глазами.

— Не могу сказать, что мне понравилась твоя оценка моей личности, — сказал он, улыбнувшись уголками рта, — но с отцом все в порядке. Мы помирились.

— Правда?

Норман кивнул и, протянув руку, запустил пальцы в ее шелковистые черные волосы. По телу Сары пробежала жаркая волна.

— А что будет с нами, Норман?

— Я боюсь, что сделаю тебя, умеющую любить, несчастной, потому что в конце концов ты захочешь иметь мужчину, который может чувствовать.

— Норман, ты можешь чувствовать, и очень сильно. Я постоянно ощущала это после того, как мы провели вместе ночь. Ты просто не хочешь признать сей простой факт.

Норман был потрясен. Неужели это правда? И те муки, которые я испытывал сегодня на протяжении всего дня, были результатом моих чувств к Саре? Неодолимое влечение к женщине. Облегчение, когда рядом появлялась Сара. Такое же чувство облегчения я испытал, когда отец Чикерелл и его жена подобрали меня на улице и сказали, что не позволят мне вернуться туда. С Сарой я ощущаю себя частью какого-то волшебства, словно обладаю чем-то драгоценным, особенным и светлым. Когда Сара рядом, я чувствую, что обо мне кто-то по-настоящему заботится и считает мою жизнь настолько драгоценной, что за нее надо бороться. Не есть ли все это любовь?