Кейт Хоффман: От разлуки до встречи

Господи, страшно даже представить, подумал мужчина, что я мог больше никогда не прикоснуться к ней и, проснувшись утром, не обнаружить мою красавицу рядом.

— Тебе скоро нужно будет вернуться в Чикаго.

Надо решать, что делать дальше.

— Ты расскажешь родителям о нас с тобой?

Лизбет отрицательно покачала головой.

— Не теперь. Нам не обязательно прямо сейчас строить планы на всю оставшуюся жизнь, Трей. Давай посмотрим, как все будет развиваться дальше.

Значит, Либби еще не совсем уверена в собственных чувствах? Где-то в глубине ее сердца оставался потайной уголок, куда вход ему пока был закрыт. А без этого нельзя было быть счастливыми вместе.

— Я никогда не причиню тебе боль. Обещаю.

Девушка улыбнулась.

— Кажется, я начинаю тебе верить.

Они расстались на пороге дома Либби. Трей поцеловал любимую на прощанье и отправился к себе читать письмо, которое она написала ему двенадцать лет назад. В памяти всплыли слова, что Лизбет любила только одного мужчину в жизни. Читая трогательное признание, Трей понял, кого она имела в виду. Вряд ли молодой парень мог бы оценить такое письмо.

Но теперь Марбери стал взрослым мужчиной и точно знал, что хочет жениться на Либби Пэрриш, создать семью, стать любящим мужем и примерным отцом. Их жизнь вместе будет необыкновенной, и Трей готов был на все, чтобы осуществить свой план.

«Только бы Лизбет поняла, для чего я все это делаю, и не обиделась», — добавил он про себя.

Когда в дверь позвонили, Либби как раз заканчивала вымешивать тесто. Девушка решила попробовать новый рецепт пирога «Бурый мишка» и включить его в новую книгу рецептов. Не успела она вытереть руки о посудное полотенце, как в кухню ворвалась Сара с газетой в руках и закричала с порога:

— Ты это видела? Вчерашний выпуск «Вестника Белфорта».

— Я видела его, — ответила Лизбет, — но еще не читала. Там одни некрологи и результаты футбольных матчей, все остальное еще скучнее.

— Только не в этом выпуске, его уже обсуждает весь город.

— О, только не это, — простонала Либби. — Неужели в нашей городской газете начали печатать колонку сплетен? Мы с Треем стали очень аккуратными. И, знаешь, опасность быть замеченными только добавила остроты нашим отношениям. При свете дня мы притворяемся, что не знакомы друг с другом, зато ночью — о-о-о… в общем, жизнь стала гораздо интереснее.

— Теперь вам не придется больше притворяться. Посмотри пункт пятый в рабочей повестке дня городской администрации. Обсуждение пересмотра указа номер триста двадцать один, пункт семь.

— Внебрачные отношения? — удивленно переспросила Лизбет.

— Вот именно. Угадай, кто поставил вопрос на обсуждение в муниципальный совет.

— Неужели Трей Марбери?

Сара кивнула.

— Я проезжала утром мимо городской ратуши, и там уже была толпа. Представительницы Женского общества помощи баптистской церкви продают лимонад и пирожки на площади, а в сквере проходит митинг. Со времен, когда Кити Форстер выставила голый манекен в витрине своего магазина одежды, ничего более интересного в Белфорте не происходило.

Либби бросила посудное полотенце на кухонный стол и одернула платье.

Я полагаю, нам нужно туда поехать.

Когда они добрались до здания муниципального совета, зрителей уже начали пускать внутрь. Войдя в зал заседаний, Лизбет поднялась на цыпочки, чтобы заглянуть через головы толпы. Трей стоял у самой трибуны. Он сильно отличался от того заспанного парня со спутанными волосами, которого она выпроваживала на рассвете. Сейчас Марбери был аккуратно причесан и гладко выбрит. На нем был деловой костюм и шелковый галстук — разительный контраст с привычными шортами и голой грудью.

Либби протолкнулась сквозь толпу, туда, где стоял Трей, похлопала его по плечу и тихо спросила:

— Что ты задумал?

— О, привет, Либ. Рад, что ты пришла. Мне сейчас необходима поддержка.

— С какой стати я должна тебя поддерживать?

Моя личная жизнь стала достоянием гласности.

Мужчина взял ее за руку и потянул в нишу рядом с запасным выходом.

— Я подумал, что, если они хотят заставить нас играть по своим глупым правилам, мы должны эти правила изменить.

Он попытался поцеловать Лизбет, но девушка увернулась.

— Ты не понимаешь, Трей, что речь идет о моей жизни. Как только ты начнешь излагать суть протеста против постановления, всем все сразу станет понятно.

— Перестань, Либби, это и так ни для кого не секрет. Весь город знал о наших отношениях с того самого дня, как я вернулся. Я хочу, чтобы наше общение доставляло нам удовольствие, а ты — нет?