Сандра Браун: В объятиях заката

Его слова били ее в грудь, как пушечные ядра. Ей не хватало воздуха. Она посмотрела в эти холодные зеленые глаза, которые она с трудом могла узнать. После всего того, что случилось с ними за прошедшие несколько недель, после того, как они стали так много друг для друга значить, он все еще мог поверить любым гнусностям о ней.

— Да, — сквозь зубы выговорила она. — Да, я была его шлюхой. Да, он был здесь вчера вечером. И я сама предложила ему забрать меня с собой. Я предложила ему безраздельно пользоваться мной, моим телом. Я была его шлюхой, чтобы спасти жизнь мамы. И я бы стала его шлюхой до конца своей жизни, если бы это помогло спасти тебя и Ли. Разве быть его шлюхой хуже, чем твоей? Потому что именно шлюхой ты меня до сих пор считаешь, так или нет?

Лицо ее блестело в лучах восходящего солнца. Солнце заиграло у нее в волосах, и они стали похожи на пламя. И так же пламенели ее глаза, сверлящие Росса. Она никогда еще не была так красива. Жар и пламя, вожделение и гордость. И мужество. Боже, какое нужно мужество, чтобы сознаться во всем том, в чем она только что созналась. И Росс любил ее за это!

Но прежде чем он успел что-то сказать, Джентри швырнул ее на землю. Лидия потянулась к его пистолету, но он отбил ее руку. Борьба на какую-то долю секунды отвлекла внимание Джентри от Росса, и этого было достаточно, чтобы Росс успел повернуться на бок, одним движением выхватить кольт из-под седла и взвести курок.

Джентри обернулся и выстрелил в Росса. Лидия вскрикнула, но пуля вонзилась в землю в дюйме от головы Росса. Многолетний опыт подсказал Россу единственно возможную реакцию: он выстрелил тоже.

Джентри отупело уставился на рану в предплечье. Рукав его пиджака оказался разорванным и быстро темнел. Он снова поднял пистолет.

— Не советую. — Все выработавшиеся у Росса за долгие годы рефлексы вступили в действие. Он уже не чувствовал боли в сломанных ребрах. Ничто больше не застилало его взор. А голос его звенел, как кубики льда, падающие на зеркальную поверхность. Он нарочно промахнулся, когда выстрелил в первый раз. Но теперь его пистолет был направлен прямо в лоб Джентри. — Бросьте пистолет, мистер Джентри.

— Ты убил ее. Было ли это заранее обдуманное убийство или что другое, но ты ответишь за ее смерть. Я убью тебя за это, пусть даже это будет стоить мне жизни.

— Я не хочу вас убивать, мистер Джентри. Старик громко расхохотался.

— Ты просто жаждешь меня убить. Потому что ты знаешь, что я всегда ненавидел тебя. Я видел тебя насквозь — сквозь все эти твои изящные манеры, когда ты пытался подражать тем, кто лучше тебя. Ты мусор. Всегда таким был. И всегда таким будешь. — Пистолет в его кровоточащей, немеющей руке качался, но все же оставался нацеленным на Росса. — Мир скажет мне спасибо за то, что я убрал тебя.

— Я не хочу тебя убивать, сукин ты сын! — заорал Росс. — А ну, брось пистолет!

Джентри улыбнулся, и его палец, лежащий на курке, напрягся.

Росс отшвырнул свой кольт, и он с глухим стуком плюхнулся в грязь.

— Я не стану убивать вас, мистер Джентри. Я отказываюсь. Вы убьете безоружного человека. — Он встретился взглядом со взглядом Джентри и не отвел глаз. Если смотреть прямо в глаза… Но Росс знал, что сейчас раздастся выстрел.

— Что ж, пусть будет по-твоему, — негромко произнес Джентри и еще сильнее напряг указательный палец.

— Нет! — дико вскрикнула Лидия и метнулась к Россу, заслонив его собой.

— Брось оружие! — раздался резкий оклик. Это крикнул человек, сидящий верхом на лошади. У плеча он держал винтовку и, прищурив глаз, целился прямо в Джентри.

Два выстрела раздались одновременно. Пуля пробила сердце Джентри, и он умер на месте.

Человек, застреливший его, непотребно выругался и на ходу соскочил с лошади.

Мозес прижал визжащего Ли к груди.

— Господи, Господи! — твердил он вполголоса.

Пуля из пистолета Джентри попала в Лидию. Она почувствовала жгучую боль и судорожно ухватила Росса за рубашку. Попыталась поднять голову, заглянуть ему в глаза. Ей хотелось увидеть в них прощение, понимание. Но у нее не было сил поднять голову. Словно на глаза ей накинули черное покрывало, и все исчезло.

Росс громко окликнул ее по имени, но она упала на него. Он почувствовал, как по его груди течет ее теплая кровь.

— Лидия, Лидия! — хрипло звал он ее, не видя ничего, кроме того ее безжизненно распростертого тела.

Он бережно повернул ее на спину и заглянул в лицо. Оно было мертвенно-бледным.

Нет. Боже мой, нет! — хотел сказать Росс, но ни звука не слетело с его губ.