Конни Мейсон: Пират

– Сами прикончите его, мой друг? – деловито осведомился Жан Лафитт. – Или предоставите это мне?

Гай посмотрел на Фолка. Тот стоял на коленях, склонившись головой до самого пола – жалкий, ничтожный. Кровь сочилась у него между пальцев, стекала на грудь, капала на грязный пол.

И вдруг Гаю совершенно расхотелось доводить месть до конца, расхотелось добивать Фолка. Больше всего на свете ему хотелось увидеть Блисс и Брайана. И он неожиданно понял, что, если сейчас добьет Фолка, пожалуй, ему будет когда-нибудь стыдно перед Брайаном за этот поступок не меньше, чем за свое пиратское прошлое...

Нет, потратив столько лет на борьбу с Фолком, на истребление его кораблей, на его разорение, Гай не мог поставить последнюю точку. Не мог пронзить шпагой сердце человека, виновного во всем, что произошло с ним, и с Блисс, и с Брайаном.

– Я покончил с убийствами, Жан, – медленно произнес Гай. – Добить Фолка не доставит мне радости. Я свободен, я победил – и с меня этого достаточно. Да вы только посмотрите на него: он же конченый человек, даже если не подохнет от ран.

– Вы так считаете, Гай? – Лафитт удивленно поднял брови. – Ну, смотрите. Мне-то ничего не стоит покончить с этим ничтожеством.

– Не надо, оставьте его. И спасибо вам, Жан. Если бы не вы, они меня добили бы – Фолк, Сквинт и Монти. Вы появились в самый нужный момент. Кстати, как вам удалось узнать о том, что со мной случилось, и разыскать меня?

В эту минуту от стены отделился человек, про которого в пылу боя все забыли, – Клод Гренвиль.

– Мы вместе с Блисс ездили к Лафитту в Темпл, – пояснил он. – У нас не было другого выхода.

«Так, значит, это Блисс догадалась, что нужно обратиться к Лафитту? – поразился Гай. – Какая же она молодчина! А я уж стал всерьез опасаться, что она больше не захочет меня знать... Ведь я столько раз обманывал и обижал ее!»

– Блисс всегда любила вас, Гай Янг, – сказал Клод. – А я... Я очень рад, что вы снова нашли друг друга. Мне хочется, чтобы моя дочь была счастлива. Если именно вы – ее счастье, я не стану вам больше мешать, становиться у вас на пути. Хватит нам всем лжи и несчастий.

– Пойдемте отсюда, – предложил Лафитт. – Ваша жена ждет вас на борту моего судна. – Он подошел к Гаю и обнял его за плечи. – Обопритесь на меня, друг мой. Вы не слишком-то хорошо выглядите.

– Говоря по правде, Жан, – я чувствую себя так, словно побывал в аду, – негромко ответил Гай.

Бой с Фолком окончательно вымотал его. Все тело разрывалось от боли, и за этой болью Гай даже не вспомнил о том, что давно уже потерял свою повязку.

– Пойдемте, – повторил Лафитт и повел Гая к выходу.

Оставшись один, Фолк застонал и повернул голову, провожая взглядом удаляющихся победителей. Они ушли, даже не взглянув на него, бросив умирать, словно собаку...

«Ну нет, не дождетесь!» – с ненавистью подумал Фолк.

Рана его была серьезной, но не смертельной, и Фолк это знал. Он медленно, осторожно поднялся на ноги. В его воспаленном мозгу не осталось больше места ни для Блисс, ни для ее наследства. В сознании Фол-ка билась только одна мысль, только одно всепоглощающее желание – убить Гая Янга. Негодяя, восставшего из гроба и поломавшего все планы Фолка.

«Я заставлю этого мертвеца вернуться в свою могилу!» – мысленно поклялся Фолк.

Однако для начала нужно было остановить кровотечение. Фолк расстегнул сюртук, разорвал на себе рубашку и плотно зажал рану на левом плече. Когда кровь почти перестала течь, он застегнул на все пуговицы сюртук и, удовлетворенный результатом, поднял с пола шпагу.

Покачиваясь от слабости, Фолк пошел к выходу, шаркая ногами по грязному каменному полу.

Блисс не переставая ходила по палубе, напряженно всматриваясь в предутренний сумрак. Медленно тянулись минуты ожидания. Прошел час, потом второй, но как ни напрягала Блисс свои глаза, она никак не могла разглядеть на берегу знакомые мужские силуэты.

Первым их увидел вахтенный, сидевший наверху, на мачте. Он негромко крикнул, и только тут Блисс рассмотрела неясные тени, приближающиеся к кораблю.

Тая она узнала сразу. Он шел медленно, опираясь на Лафитта, но все-таки шел! Блисс заметила, что Лафитт осторожно прислонил Гая к трапу, оставляя его внизу, а сам вместе со своими людьми взбежал на борт. Блисс бросилась им навстречу, слыша, как кровь гулко барабанит в ушах. Она уже собралась было броситься по трапу вниз, к Гаю, но Жан Лафитт удержал ее за локоть.

– Одну минуту, мадам, – сказал он. – Там, внизу, ваш отец. Он пока присмотрит за Охотником – или Гаем, если вам так угодно. Ваш муж жив, но ему нужна медицинская помощь. Если хотите, я подниму его на борт и мы все вместе отправимся на Баратарию. Там у меня отличные доктора. Впрочем, право выбора за вами. Может быть, вы предпочтете вернуться домой. Потому-то я и не стал пока поднимать вашего мужа на борт.