Кинли Макгрегор: Воин

И все же лэрд должен был распознать в Катарине королевскую кровь.

Сейчас никаких сомнений в ее праве по рождению не было, но чувствовалось в ней и что-то варварское. Эта женщина любила жизнь и даже не пыталась этого скрывать. В то время как других благородных дам крайне заботило, что о них думают другие, Катарина жила, повинуясь лишь порывам души. Если она была счастлива, то смеялась. Если сердилась…

Она кусалась.

Боже помоги тому дураку, который когда-нибудь отдаст свое сердце этой женщине! Никогда не видать ему мира в своем доме. Его жена всегда будет спорить и ссориться с ним, пока муж либо не бросит ее, либо не попадет к ней под каблук.

Покачав головой, Мак-Аллистер догнал Кэт и заставил девушку немного замедлить бег лошади.

— Нам надо беречь силы наших коней, насколько это возможно.

— Может, тогда пойдем пешком?

Это предложение застало его врасплох.

— А ты не возражаешь?

— А что, должна?

— Нет.

Большинство знакомых ему женщин отказались бы от такого предложения. Сельская местность хоть и радовала прекрасными видами, но была довольно пересеченной, и долго шагать по ней было утомительно.

Остановив коня, Локлан соскользнул на землю. Прежде чем он успел приблизиться к Кэт, чтобы помочь ей спешиться, та уже сама оказалась на земле и стояла, поглаживая морду своей лошади, уткнувшейся ей в плечо.

Сверкнув улыбкой в сторону горца, Катарина зашагала по дороге. Мак-Аллистера сбила с толку и очаровала такая резкая перемена в ее поведении.

— А ты в веселом расположении духа, — обратился он к спутнице.

Продолжая идти, та вскинула руки вверх, выгнула спину и воскликнула:

— Я свободна! По крайней мере, еще на один день. И это уже повод для праздника.

Выпрямившись, Кэт взглянула на шотландца:

— А ты никогда не праздновал тот факт, что ты здесь, сейчас, жив-здоров, солнце

освещает твое лицо, а вокруг поют птицы? Что небо над твоей головой такое синее?

Локлан начал сомневаться: нет ли случайно у этой девицы проблем с головой, а

вслух произнес:

— Должен признаться, никогда не обращал на это внимания.

Она нахмурилась:

— Ты не танцуешь, когда слышишь музыку?

— Я лэрд своего клана. Мне не подобает такое поведение. К тому же любая

женщина, выбранная мной в партнерши, немедленно вообразит, что мои намерения куда серьезнее, чем просто пляска.

Катарина остановилась, услышав эти слова, произнесенные бесстрастным голосом. Бедняга страшится настолько простой вещи, как танец!

— Не могу представить себе жизнь без танцев. Это равносильно жизни без смеха, — она задрала голову, чтобы взглянуть на собеседника, и вспомнила их краткое знакомство в Шотландии.

— Ты, небось, еще и не смеешься?

— Только когда на то есть причина.

— То есть, хочешь сказать, веселишься ты редко.

Мак-Аллистер сделал глубокий выдох, словно и спутница, и их разговор крайне его раздражали:

— Если собираешься составить список моих недостатков, можешь не трудиться. Уверяю, я вполне отдаю себе отчет в каждом из них.

Кэт послышалась боль в его голосе, и она решила дать горцу временную передышку. Было ясно, что кто-то в прошлом Локлана потратил много времени, разъясняя ему его несовершенства.

— Я вовсе не составляла список твоих изъянов. Просто хотела поддержать беседу с тобой, чтобы скоротать время. Если ты предпочитаешь, чтобы мы шагали молча, я постараюсь справиться с этой задачей.

Он склонил перед ней голову так чинно, что она едва удержалась, чтобы не разбранить его и за это.

— Прошу простить меня за мое предположение, миледи. Пожалуйста, сделайте одолжение, продолжайте свой допрос.

Кэт удивленно вскинула бровь на его неожиданно остроумный ответ:

— Это шутка?

— Неудачная, должно быть, если вам пришлось переспросить.

Девушка рассмеялась:

— Но это была попытка сострить, и за это я горжусь тобой.

Она с минуту разглядывала идущего чуть впереди спутника. У него была властная мужская походка, ровная и уверенная, словно он в любой момент ожидал нападения. Это была походка воина, а не дворянина. Его взгляд постоянно обшаривал окрестности, словно в поиске угрозы.

В этом было что-то невероятно неотразимое. И еще она сочла странным, что лэрд оказался здесь без слуги или охраны.

— Ты проделал все путешествие в одиночку?

Он кинул на нее беглый взгляд:

— Бо́льшую его часть. До того, как я сел на корабль, чтобы покинуть Англию, меня сопровождал Язычник.