Кэтрин Коултер: Невеста-соперница

Он неловко откашлялся.

– Дайте мне детей. Я хочу показать их Холли.

Не успел он взять малышей, как на плечо легла рука Джеймса. Как это часто бывало раньше, они думали об одном: жизнь прекрасна. И счастливее людей нет в целом мире.

– Нет, я все же молодец! – горделиво хмыкнул Тео, потирая руки. – Все хорошо, все живы и здоровы! И что же такого, если я просчитался с детьми?

Дуглас Шербрук уже хотел постучать в дверь спальни, когда услышал смех сыновей, и опустил руку. Его сыновья!

Он услышал тоненький плач и улыбнулся. Лишь бы жизнь отпустила на их долю больше смеха, чем слез!

И тут его оглушили вопли. Дружные вопли на два голоса! Будь он проклят, снова близнецы!

Дверь открылась. При виде отца Джейсон заорал от радости и сгреб его в объятия.

– Холли подарила мне мальчика и девочку. Я самый счастливый человек на земле!

– А мне казалось, что это я! – возразил Дуглас и, оглянувшись, увидел улыбавшегося во весь рот Джеймса.

– Александра, послушай чудесный дуэт твоих новых внуков! – крикнул он жене.

Три месяца спустя

«Слава Богу, никакого дождя», – подумал Джейсон.

В отличие от предыдущих трех дней, когда дети надрывались во весь голос, потому что любили лежать на толстом одеяле посреди зеленого газона Лайонз-Гейт, болтая ножонками, размахивая руками и вдыхая запах только что скошенной травы.

День выдался прекрасным. Джейсон заметил, что жена, держа детей, направляется к одеялам, разостланным на боковом газоне Нортклифф-Холла. Полуденное солнце жарко пригревало, а полосатый скаковой кот Джеймса носился по газону за Холли, прежде чем метнуться к Джеймсу, который дал ему кусочек свежей рыбы и почесал заветное местечко над хвостом, после чего Альфред Великий зажмурился и запел.

Дуглас и Эверетт, которым уже исполнилось четыре, чего Джейсон никак не мог осознать, сидели так тихо, как это только было возможно для двух озорников, наблюдая, как отец тренирует годовалого златоглазого Альфреда Великого.

Холли уложила близнецов на груды подушек, откинулась на спину и подставила лицо солнцу. Джейсон ощутил такой прилив любви и нежности, что с трудом сглотнул колючий комок слез в горле. Только этим утром брат сказал, что он счастливый ублюдок, и Джейсон согласился. Тридцать лет, такая жена, как Холли, и двое здоровых детишек. Поразительно. И, что еще поразительнее, оба малыша похожи на него, а значит, и на своих кузенов и Джеймса, что вело прямиком к тете Мелисанде, которая при виде детей улыбнулась невероятно прекрасной улыбкой.

– Еще одно поколение тошнотворно красивых детей, как две капли воды похожих на мою жену. Просто зубы ноют, – пробурчал дядя Тони. – Слава Богу, наши мальчики пошли в меня, все трое. Сохраняется хоть какое-то равновесие в мире.

– Слава Богу, у тебя еще все зубы свои, – усмехнулась тетя Мелисанда, подтолкнув мужа в бок.

В ответ тот крепко поцеловал ее в губы, а младшее поколение дружно залилось краской.

Джейсон услышал конское ржание. Скорее всего это отцовский жеребец Кэлипер, которого послезавтра собирались случить с Мисс Матильдой из конюшни Чарлза Грандисона. Поместье Лайонз-Гейт процветало. Они выигрывали скачки. Их репутация коннозаводчиков упрочилась. Что же до лорда Гримсби, тот попросил Джейсона тренировать Фонарщика, выставлять на скачки и случать с кобылами на тех условиях, что все выигрыши пойдут ему. Месяц назад Фонарщик выиграл Бекширские скачки.

Джейсон закрыл глаза, жадно вдыхая аромат сена. Через некоторое время он приподнял голову и увидел родителей, выходивших из дома вместе с дядей Райдером и тетушкой Софи. Скоро здесь будет полно Шербруков. Приехали даже тетя Синджен и дядя Колин из Шотландии и Мегги с Томасом из Ирландии. Мегги привезла трех скаковых кошек для больших скачек на следующей неделе на скаковом кругу Макколти. Их трое мальчишек помогали тренировать животных.

– Джейсон, ты мне нужен в качестве отца, – позвала Холли. – Алек снова голоден.

Джейсон воткнул в землю зонтик, чтобы создать подобие уединения, взял на руки дочь, глупо улыбаясь, когда та выдула ему в лицо пузырьки слюны, и жадно уставился на жену. Та была совершенно поглощена кормлением и нежно ворковала малышу, яростно присосавшемуся к соску. Неста зашарила ручонкой по груди Джейсона, и тот рассмеялся.

– Придется подождать, солнышко, брат успел первым.

Неста заплакала.

– Дядя Джейсон!

– Дядя Джейсон!

К нему мчались Дуглас и Эверетт, грязные, взъерошенные и улыбающиеся во весь рот. Больше никаких вальсов: для этого они слишком взрослые. И поскольку дядя Джейсон держал Несту, они не набросились на него, хотя, чувствовалось, ужасно хотели.