Кейси Майклз: Проказница

Калли поднесла руку к шее и коснулась белоснежного шейного платка. Провела пальцами по жилету цвета охры и расправила воротник темно-синего пиджака. Божественно! Прекрасно! Плохо только, что нужно утягивать грудь. Это так унизительно и причиняет такие страдания! И жаль, что не стало большей части волос, — из-за того, что пришлось подстричься. Сейчас прической она напоминала юного школяра, но в общем и целом своим видом была довольна. И если бы ее об этом спросили, она подтвердила бы, что нет ничего, что нравилось бы ей больше теперешней свободы и комфорта, и она готова носить такую одежду до конца отпущенных ей дней.

Она повернулась на каблуках, подбоченилась и, прижав кулак к бедру, сказала:

— Я выгляжу потрясающе модно, не правда ли? Мистер Калеб Джонстон может соперничать с самим Красавчиком Браммеллом! — После этого заявления она улыбнулась, и на левой щеке у нее обозначилась ямочка.

— И твой кошелек так же тощ, как у него, судя по тому, что говорят об этом человеке. Но это единственное сходство, какое я могу углядеть. — Лестер достал из кармана лакричную палочку и поднес к носу, наслаждаясь сладким запахом. Так иной мужчина смакует аромат дорогой сигары. — У тебя слишком длинные ресницы и даже намека нет на бороду, — сказал он. — Ты слишком мала ростом. К тому же у тебя чересчур округлые формы. По крайней мере в некоторых местах, — уточнил он.

— Ну, спасибо, Лестер! — Калли с удивлением отметила, что воспринимает его слова как комплимент.

— Ха! Ты не замечаешь, что тебе хочется слушать только приятное? А как ты собираешься объяснять своему папочке, откуда у тебя эти вихры на голове? Об этом ты не подумала? Я плохо себе представляю, что ты станешь ему рассказывать. Что я проводил тебя к твоей тете Мэри-Луизе и, пока ты гостила у нее неделю, тебя там обкорнали? Твой папочка не поверит, что это тетя остригла тебя, как овцу. Но раз уж мы зашли так далеко и ты сотворила со своими волосами это безобразие, я полагаю, можно сделать еще одну попытку. Я имею в виду — продырявить коленку твоему врагу. Как тебе такая идея, Калли?

Она с пронзительным криком кинулась Лестеру на шею, вынудив его выпустить из рук свое лакомство и шумно запротестовать.

— О, Лестер, ты лучший из друзей! — Калли расцеловала его в обе щеки и уселась рядом с ним на бугристый диван. — Один раз мы его выследили. Значит, теперь мы снова можем сделать это таким же образом, да? Но теперь мы должны передвинуть охоту на дневное время, чтобы не повторить ошибку.

На это Лестер выдал целую речь.

— Это была не моя ошибка, — начал он, откусив кусок лакрицы, — как я тщетно пытаюсь тебе втолковать. «Лестер, возьмешь лошадей и будешь ждать за углом, пока я залезу в карету. Потом поедешь за ней, а остальное — проще простого». Твои слова? Я делал все, как ты говорила. Для меня и это непомерный грех, уверяю тебя. Потом еще тот проклятый выстрел, когда мы не проехали и половины пути до «Лесничего»! Я весь взмок, когда услышал. Нам просто повезло, что ты не убила того парня.

— А надо бы, — пробормотала Калли в шейный платок, скрещивая руки на груди. — Клянусь тебе, Лестер, это был самый унизительный момент. Виконт Броктон, которого я имела несчастье похитить, настоящий сумасшедший. Болтун, каких свет не видывал. И что ужаснее всего, он имел наглость смеяться надо мной. Представляешь?

— Ну, если это тебя немного утешит, то я должен заметить, вряд ли ему было так уж весело. После того, как ты лягнула его своими тяжелыми башмаками, а затем выстрелила.

— Я не стреляла в него, Лестер, — сквозь стиснутые зубы процедила Калли. — Если бы я выстрелила, он не смог бы выпрыгнуть из кареты, а он тотчас выскочил. Клянусь тебе, даже сейчас, когда мы сидим здесь в полной безопасности, я чувствую на затылке его горячее дыхание.

— Этот человек знает, что ты женщина.

Калли перевела взгляд на окно, будто ждала, не появится ли на улице огромная черная карета с гербом Броктона, затем усилием воли выкинула эту мысль из головы.

— Да, он мог заподозрить, что я женщина, но ведь он не знал этого наверняка…

— Не только это, — сказал Лестер. — Вряд ли он догадывался, что ты мечтаешь всадить пулю в Ноэля Кинси.

Калли мельком взглянула на друга сквозь щелочки век, решив, что сегодня он что-то слишком сообразителен. Тем более странно для человека, который менее шести часов назад, по его же признанию, «взмок» от страха.

— И что? Ты хочешь мне что-то доказать, не так ли? Продолжай.