Кэролайн Линден: Как обольстить вдову

– Ты и я – теперь одно целое.

Он поднес к губам ее руки.

– Но твоя половинка этого целого, дорогая моя, кажется мне намного лучше моей.

В то же утро, немного позже, в Эйнсли-Парк приехал Линли. Селия вопросительно посмотрела на Энтони – тот лишь повел плечами, и она велела дворецкому позволить графу войти. Энтони отложил сборник стихов, которые читал Селии вслух. До этого самого момента они с Селией, сидя в уютной, залитой солнцем гостиной, наслаждались покоем и семейным счастьем.

– Можно позвать маму, чтобы дала ему от ворот поворот и отбила охоту к нам приезжать, – предложила Селия, но Энтони отмахнулся:

– Нет, лучше я сам поскорее покончу со всем этим.

– Граф Линли! – через несколько минут доложил дворецкий.

Селия поднялась с кресла, с трудом скрывая свое любопытство. Энтони не двинулся с места. Селия положила руку ему на плечо. Энтони не проронил ни слова, только молча поцеловал ее руку. Затем поднялся и встал рядом с ней.

Граф Линли оказался совсем не таким, каким Селия его представляла. Старше, чем она думала, на несколько дюймов ниже ростом, чем Энтони, худой и сутулый, с длинным кривым носом и волнистыми седыми волосами. Он опирался на тросточку и был одет строго, как подобает министру. Линли одно мгновение молча смотрел на нее поверх очков.

– Леди Лэнгфорд, – наконец сказал он и, несмотря на хромоту, учтиво шаркнул ножкой и поклонился.

– Добро пожаловать в Эйнсли-Парк, сэр, – ответила Селия, присев в реверансе.

– Гм-м… – Он продолжал смотреть на нее испытующе. – Сколько вам лет?

Селия прищурилась:

– Нет еще двадцати трех.

Линли презрительно фыркнул:

– Значит, не слишком стара. Это хорошо.

– А теперь прикажешь ей показать свои зубы? – съязвил Энтони.

Граф наконец удостоил сына взглядом.

– А ты все такой же грубиян, как и прежде.

Энтони криво усмехнулся, но промолчал.

– Присаживайтесь. – Селия считала, что, чем быстрее они узнают о цели визита Линли, тем быстрее избавятся от его присутствия.

Граф опустился в кресло. Селия села рядом с мужем, стараясь не думать о том, что отец Энтони напоминает ей огромного паука.

– Чему обязаны такой честью? – спросил Энтони.

– Я слишком поздно получил известие о том, что ты женишься, и поэтому не смог присутствовать на бракосочетании.

Энтони отрывисто кивнул.

– Это была скромная церемония, без всякой помпы.

Лицо графа выражало неудовольствие.

– Да, я знаю, – с кислой миной проговорил он. – Тебе, как будущему графу, следовало выбрать местом церемонии бракосочетания часовню Линли.

– Если я правильно тебя понял, мне было запрещено появляться на территории усадьбы Линли. Или предлагаешь провести бракосочетание без жениха? Это выглядело бы несколько странно.

Линли нахмурился:

– Полагаю, провести церемонию в часовне Эксетеров – тоже неплохая идея.

– Слава Богу, – пробормотал Энтони, – тем более что церемония уже прошла.

К этому моменту Селия пожалела, что позволила матери написать лорду Линли и сообщить об их свадьбе.

«Что за неприятный, чопорный старик», – думала Селия.

Неудивительно, что Энтони не хотел иметь с ним ничего общего.

Граф повернулся к ней.

– Можете быть свободны.

Селия не могла скрыть изумления. Она была неприятно поражена такой бесцеремонностью графа. Округлив глаза, она повернулась к Энтони. Его лицо было мрачным, но он кивнул и поднялся на ноги. Селия тоже поднялась и присела в реверансе перед Линли, а затем повернулась к Энтони.

– Если хочешь, я останусь, – прошептала она.

– Ты должна быть рада, что можешь спастись отсюда бегством, – ответил Энтони. – Когда он уйдет, я тебя найду.

После того как Селия их оставила, Энтони продолжал стоять посреди комнаты. Ему не хотелось садиться в кресло напротив графа Линли, как много лет тому назад. Когда его наказывали за какую-нибудь провинность, Линли заставлял его сидеть на табурете в углу своего кабинета, и если Энтони случайно чихал или дергался, то получал удар плеткой. Хотя он признавал, что никогда не был пай-мальчиком, ему не хотелось вновь мысленно это переживать.

Энтони молча прошел к окну. Граф взял трость и встал рядом с ним.

– Вижу, ты в конце концов взялся за ум и перестал быть таким никчемным, как раньше, – сказал граф, глядя в окно.

– Я такой же, каким был всегда, – ответил Энтони.

– Гм-м… Может быть, ты все-таки мой сын.

Энтони холодно посмотрел на Линли:

– Боже правый, надеюсь, что нет.