Но ему уже слишком поздно меняться. Или он считал, что слишком поздно.
Она остановилась, когда тропинка резко свернула налево, и он совсем близко увидел здания фермы. Она повернулась и посмотрела вниз, и он сделал то же самое.
Да! — тотчас подумал он, когда от сильного порыва ветра на мгновение перехватило дыхание. О, да. Да, это невероятно прекрасно. Покрытые травой и дроком холмы изгибались вокруг берега, церковь и сельские коттеджи жались к ним, словно ища укрытия. Был почти полный прилив, пена прибоя тянулась непрерывной линией миль в пять. Вода искрилась на солнце. Свежий соленый воздух щипал лицо.
Он почти понял, почему она назвала это место самым прекрасным для жизни местом на земле.
— Да, — сказал он, — это прекрасно.
— Но и близко не столь прекрасно, как Гайд-парк или Воксхолл-Гарденз, — с сарказмом в голосе ответила она. Она не поверила ему, понял он. Она подумала, что он просто вежлив. Возможно, его тону недоставало убежденности.
Ветер рвал длинные пряди ее волос, выбившиеся из шпилек. Они лежали у нее на плечах, а одна длинная прядь развевалась поперек лица. Пока он наблюдал, она подняла руки и вытащила все шпильки, а затем встряхнула головой. Он сглотнул, наблюдая, как длинные светлые волосы, растрепанные, спутанные и прекрасные, струятся у нее за спиной.
Пять лет назад она никогда бы так не поступила. Пять лет назад она бы не отважилась даже выйти из дома без шляпки.
Плащ и платье облепили ее спереди.
— Кэтрин, — спокойно сказал он, — дайте меня шанс.
Она резко повернула голову и впервые посмотрела на него — посмотрела широко распахнутыми глазами, блестящими от слез. Возможно, их вызвал ветер. Потому что ее лицо определенно ничего не выражало.
— Шанс на что? — спросила она. В голосе слышался скептицизм.
Он пожал плечами. Как он мог выразить это словами?
— Убедить вас, что жизнь со мной не будет такой ужасной, как вы, по-видимому, считаете, — сказал он. — Дать вам шанс на собственный дом, брак и материнство.
— Я не хочу иметь с вами ничего общего, — сказала она. — Разве вы не видите, что у меня теперь другая жизнь? Что все случившееся кажется чем-то таким, что случилось не со мной, а с другим человеком? Что я не хочу никаких напоминаний об этом?
— Но у вас должны быть женские потребности, — сказал он. — И вы, конечно же, хотите детей?
Может быть ветер был причиной того, что две слезинки пролились и тоненькими струйками потекли по ее щекам.
— Нет, — сказала она. — Я счастлива тем, что есть. И если бы я даже нуждалась во всем этом, то не от вас.
— Но этого не может быть с кем-нибудь еще, — сказал он. — Я взял вашу девственность.
Он вдруг вспомнил, как все надеялся и надеялся, что его семя прорастет в ней. Как на протяжении недель ждал, что Лэмбтон вызовет его. Как он послал своих старых домоправителей в первую поездку в Уэльс через три месяца после того, как она была отправлена туда. Он помнил всю остроту разочарования, когда они возвратились и сообщили, что нет никаких признаков, что у нее будет ребенок. И он презирал себя за столь отчаянное желание нечестно заполучить ее.
— Вы не должны себя винить, — сказала она. — Это не было насилием. Той ночью я испытывала вожделение под стать вашему. И все это было моей ошибкой. Абсолютно все. Вы думаете, мне нравится напоминание обо всех этих низменных подробностях? И вы удивляетесь, что меня передергивает при виде вас?
Ее слова мучили его как тысяча дьяволов. Он сглотнул.
— Я ненавижу вас потому, что вы были свидетелем моих позора и глупости, — сказала она, — и потому, что все это время вы были правы. Я ненавижу вас потому, что я ненавижу себя такую, какой я тогда была. Теперь я другая. По крайней мере, мне хочется верить, что другая. И все-таки моя ненависть к вам такая же кровоточащая, как всегда. И хуже всего то, что я знаю, — вы этого не заслужили.
— Тогда позвольте мне все исправить, — сказал он. — Позвольте мне жениться на вас.
Она снова направила на него взгляд. Глаза снова до краев наполнились слезами.
— Вы не понимаете, не так ли? — сказала она. — В той прошлой жизни нет ничего, чем я могу восхищаться. Нет ничего, что я желаю заполучить обратно. У меня нет никакого желания возвращаться к чему-либо из этого.
— Вы были очень юной и неопытной, — сказал он. — А он — умелым соблазнителем. Вы должны научиться прощать себя.
— Я примирилась с собой, — сказала она, снова отведя взгляд от него и уставившись на пейзаж, развертывающийся внизу. — Вот здесь. Это место стало моим спасением. Я хочу, чтобы вы ушли. Пожалуйста. Если вы чувствуете, что должны мне что-то (хоть это и не так), — пожалуйста, уходите. Я не хочу вас в своей жизни.
Читать дальше