Лиза Клейпас: Подари мне эту ночь

− Наконец-то мы женаты, − прошептала она, вытирая лицо его носовым платком. − Я так счастлива, и я чувствую такое облегчение,…и я так потрясена.

Бен долгое время удерживал ее, склонив голову к ней, неспешно целуя ее лицо и шепча ей о своей любви. Когда она обняла его руками за шею, ее тело, прижавшееся к нему, было мягким и теплым, и они оба задрожали. Их поцелуи стали более жадными, они отчаянно понимали, как долго не занимались любовью. Они избавились от одежды с неуклюжей поспешностью, что сильно отличалось от нежного воссоединения, которое они предвкушали. Настолько невыразимо приятно было им ощущать свои обнаженные тела, прижатые крепко друг к другу. Адди почувствовала, что постепенно погружается в океан темноты, где были только его тело, его руки, его губы, прижатые к ее губам. Она проявляла такую же активность, агрессивность, нежность, как и он, пока удовольствие не пролилось на нее потоком, который, казалось, изменил саму ее душу.

После она с удовольствием нежилась в его объятиях, а он наматывал прядь ее волос на свой палец, а потом поднес его к губам.

− Мне снилось, как мы занимаемся любовью, − прошептала она и ощутила, как он нежно рассмеялся у ее виска.

− Прежде, чем мы занялись этим в реальности?

− Прежде, чем я встретила тебя. Я не знала ни твоего имени, ни даже, как ты выглядишь.

Он лениво улыбнулся.

− И как ты меня узнала?

− Не глупи. Как же я могла тебя с кем-то перепутать? − она скользнула рукой по его груди, чтобы показать ему свое право касаться его, когда она того пожелает. Бен склонился над ней, его темные волосы закрыли лоб, когда он опустил свою голову к ее шее.

− Почему бы тебе не показать мне что-то, что мы делали в твоих снах, миссис Хантер? - прошептал он, касаясь губами ее кожи.

− На это может потребоваться вся ночь, − предупредила Адди.

− Я настаиваю.

И она рассмеялась, обняла его, страстно целуя.

Поезд громыхая, подъехал к станции, слышалось шипение пара и оглушительные гудок, что привело Лиа в такой восторг, что у нее даже пропал дар речи. А так как никто из семьи не хотел долгих прощаний, они все пытались быть оживленными и веселыми. Мэй двинулась первой, поцеловав Кейда и советуя ему вести себя хорошо. Она посмотрела на Адди затуманенными от слез глазами и обняла ее.

− Я буду по тебе скучать, мама, − сказала Адди, испытывая боль. Она вдохнула запах ванили и прижалась к плечу Мэй, не желая, чтобы та уезжала.

− Я буду счастливее в Северной Каролине, − прошептала Мэй. − Мое место там, а твое − здесь.

Потом Мэй подошла к Бену, который взял ее руку и поднял к губам в странно-подходящем жесте. Она пожала его руку, что было наибольшим знаком привязанности, которая она способна была проявить по отношению к нему.

− Позаботьтесь о них, − попросила она и отвернулась, чтобы с помощью кондуктора сесть в поезд.

Адди и Каролина обнялись, не зная, что сказать. Адди понимала, что если попытается что-то произнести, она начнет плакать без остановки. Она будет скучать по Каролине больше, чем по остальным, включая Мэй. Каролина, наконец, прочистила горло и сказала дрожащим голосом.

− Будь счастлива, Аделина. Я буду.

Адди кивнула, задыхаясь от тоски, когда они отошли друг от друга. Она небрежно обняла Питера и посмотрела на Лиа, чьи серьезные глаза, казалось, читали ее мысли. Адди взяла одну из аккуратных косичек девочки и пригладила воображаемую прядку на место. Она посмотрела на ее личико и мудрые серые глаза и вдруг увидела воспоминание… как она свернулась рядом с тетей Лиа возле радио, смеясь над комедийным шоу. А потом, зайдя в спальню тети Лиа, она своим пением заставляла пожилую леди смеяться… Ты сливки в моем кофе … Так странно, что то, чем они когда-то были друг для друга, теперь никогда они не обретут. Но у Адди были воспоминания. Вот почему для нее было так тяжело отпустить эту Лиа, из-за этих воспоминаний про другую Лиа. Она опустилась на колени и обняла девочку.

− Я люблю тебя, Лиа, − сказала она, и хотя говорила с ребенком, но видела женщину. − Приятной поездки.

Слова прощания были сказаны и они сели в поезд, оставив Адди, Кейда и Бена на станции. Внезапно Адди поняла, что не сможет смотреть, как поезд уходит. Со слезами на глазах и не высказанными вопросами, она повернулась к Бену. Он улыбнулся прежде, чем она что-то сказала, обняв ее одной рукой, а другую положил Кейду на плечо.

— У меня вдруг возникла идея, − сказал он, преодолевая мрачное настроение. − Давайте пообедаем где-нибудь. И закажем мороженое на десерт.