Анн Голон: Анжелика и дьяволица

Флотилия, которую граф де Пейрак вел в Квебек, состояла из пяти кораблей. Это были «Голдсборо», захваченные у пиратов Амбруазины два корабля, которыми командовали граф д'Урвилль я Барсампюи, и с ними две небольшие голландские шхуны. Одной из них, «Ларошельцем», управлял Кантор, а другую вел Ванно.

В качестве гостей на борту «Голдсборо» находились Кар-лон, его географ м Виль д'Авре.

— В качестве гостей или.., заложников? — полушутя-полусерьезно то и дело спрашивал Карлон.

Маркиз только пожимал плечами. Настроение у него было прекрасное. Все со временем уладится! А пока он издалека внимательно изучал «свой» корабль и думал, как украсить его я какое дать ему имя.

— А что стало с вашим корабельным священником? — спросила как-то Анжелика. — Он ведь нашел вас в Голдсборо, а потом словно испарился в воздухе.

— Примерно так оно и есть… Он не захотел поехать со мной в Тантамар. Ему, видите ли, не нравится Марселина. А когда он вздумал возвратиться в Квебек, я ему сказал: «Меня это не волнует! Если хотите, отправляйтесь в Квебек пешком». Он так м сделал. Пошел.., пешком. В самом воздухе Акадии, наверное, есть что-то такое, что даже самых степенных священнослужителей заставляет совершать безрассудные поступки. Но не беспокойтесь. Он прекрасно дойдет. Держу пари, что первым, кого мы увидим на набережной в Квебеке, будет он…

По пути им встретилась флотилия северных индейцев, и они как следует их разглядели. Это были люди маленького роста, какие-то невзрачные, с желтой кожей. Говорили, что они людоеды, и называли их эскимосами, что означает «пожиратели сырого мяса». За мизерную порцию водки им удалось выменять у них великолепную шкуру белого медведя. Граф де Пейрак велел сделать из нее шубу для Анжелики, а заодно и для Онорины. Девочка была очаровательна в этом наряде, настоящая снежная принцесса с волосами цвета червонного золота.

— Ваша дочь восхитительна, граф, — заметил Виль д'Авре. — У нее осанка королевы, а лицо необыкновенной красоты. И откуда у нее это золото в волосах?

Он с нежностью посмотрел на Херувима.

— Я обязательно закажу для него костюм из голубого бархата… Ах, семейная жизнь! Что и говорить, это так хорошо… Что вы скажете, если я женюсь на Марселине?

Все начали возражать. Марселина в Квебеке! Невозможно! Французский залив потеряет тогда одну из самых лучших своих представительниц.

К Онорине и Херувиму, играющим с котенком, присоединился еще один ребенок. Это был Аббиал, сирота из Швеции, которого отец де Верной подобрал на набережной Нью-Йорка.

Когда, в день прибытия Онорины, он вышел вместе с ней из шлюпки, все с облегчением вздохнули. Маленький иностранец, как оказалось, не стал жертвой сообщников Амбруазины.

В Голдсборо его увидели уже после отплытия Амбруазины и Анжелики в Порт-Руаяль, когда он выходил из леса. Его привели к Колену Патюрелю, и он рассказал, как сбежал, испугавшись этой демонической женщины, против которой его в свое время предостерегал отец де Верной. Он же попросил мальчика в случае, если с ним что-то случится, багаж и письмо передать в собственные руки мадам де Пейрак. Видимо, иезуит уже тогда предчувствовал близкую смерть. После неожиданного исчезновения своего защитника мальчик пытался проникнуть в Голдсборо и увидеться там с Анжеликой. Однажды к нему подошел какой-то человек, но мальчик почувствовал, что намерения у него были отнюдь не добрые, и сразу же убежал. Несколько дней подряд опасный незнакомец выслеживал его. Наконец мальчику все-таки удалось пробраться в форт и найти там Анжелику. Но в тот самый момент, когда он передавал ей письмо, Амбруазина снова возникла перед ним. Охваченный ужасом, он пустился наутек и спрятался в лесу, где и жил как дикий зверь, изредка выходя на опушку близ форта. Узнав, что злая фурия уехала насовсем, он сразу же отправился к губернатору Колену Патюрелю.

Теперь мальчика везли в Квебек, потому что он был крещеным и потому что такова была воля отца де Вернона. А его свидетельства, хотя и по-детски наивные, подтверждающие текст письма, написанного известным иезуитом, могли оказаться в какой-то степени полезными.

Итак, фигуры в начатой этим летом партии постепенно занимали свои места на шахматной доске. Кантор вспомнил, как он, выполняя поручение отца, обследовал острова в заливе у горы Мон-Дезер, неподалеку от Голдсборо. Высадившись на одном из этих островов, недавно покинутом командой, закончившей ремонт своего корабля, он обнаружил флаг с изображением когтистого льва. Вероятно, это был тот самый корабль с оранжевым вымпелом, где дьяволица встретилась со своим братом, чтобы забрать у него плащ с алой подкладкой и красные чулки…