— Я должен передать его в руки стражи, которая доставит его в лагерь.
— Мы будем служить ему стражей, милостивый государь, даю вам слово дворянина. Но даю вам также мое слово, — прибавил Атос, нахмурив брови, — что господин д'Артаньян не уедет без нас.
Шевалье де Рошфор оглянулся и увидел, что Портос и Арамис стали между ним и дверью; он понял, что он всецело во власти этих четверых.
— Господа, — обратился он к ним, — если господин д'Артаньян согласен отдать мне шпагу и даст, как и вы, слово, я удовлетворюсь вашим обещанием отвезти господина д'Артаньяна в ставку господина кардинала.
— Даю вам слово, милостивый государь, — сказал д'Артаньян, — и вот вам моя шпага.
— Для меня это тем более кстати, — прибавил Рошфор, — что мне нужно ехать дальше.
— Если для того, чтобы встретиться с миледи, — холодно заметил Атос, — то это бесполезно: в Армантьере ее нет.
— А где же она? — с живостью спросил Рошфор.
— Возвращайтесь в лагерь, там вы это узнаете.
Рошфор на мгновение задумался, а затем, так как они находились всего на расстоянии одного дня пути от Сюржера, куда кардинал должен был выехать навстречу королю, он решил последовать совету Атоса и вернуться вместе с мушкетерами. К тому же его возвращение давало ему то преимущество, что он мог сам надзирать за арестованным.
Все снова тронулись в путь.
На следующий день, в три часа пополудни, они приехали в Сюржер. Кардинал поджидал там Людовика Тринадцатого. Министр и король обменялись многочисленными любезностями и поздравили друг друга со счастливым случаем, избавившим Францию от упорного врага, который поднимал на нее всю Европу. После этого кардинал, предупрежденный Рошфором о том, что д'Артаньян арестован, и желавший поскорее увидеть его, простился с королем и пригласил его на следующий день осмотреть вновь сооруженную плотину.
Вернувшись вечером в свою ставку у Каменного моста, кардинал увидел у дверей того дома, где он жил, д'Артаньяна без шпаги и с ним трех вооруженных мушкетеров.
На этот раз, так как сила была на его стороне, он сурово посмотрел на них и движением руки и взглядом приказал д'Артаньяну следовать за ним.
Мушкетер повиновался.
— Мы подождем тебя, д'Артаньян, — сказал Атос достаточно громко, чтобы кардинал услышал.
Его высокопреосвященство нахмурил брови и приостановился, но затем, не сказав ни слова, вошел в дом.
Д'Артаньян прошел вслед за кардиналом, а за дверью осталось на страже его друзья.
Кардинал отправился прямо в комнату, служившую ему кабинетом, и подал знак Рошфору ввести к нему молодого мушкетера. Рошфор исполнил его приказание и удалился.
Д'Артаньян остался наедине с кардиналом; это было его второе свидание с Ришелье, и, как гасконец признавался впоследствии, он был твердо убежден, что оно окажется последним.
Ришелье остался стоять, прислонясь к камину; находившийся в комнате стол отделял его от д'Артаньяна.
— Милостивый государь, — начал кардинал, — вы арестованы по моему приказанию.
— Мне сказали это, ваша светлость.
— А знаете ли вы, за что?
— Нет, ваша светлость, мне это неизвестно.
Ришелье пристально посмотрел на молодого человека и не увидел на его лице страха.
— Вам вменяются в вину преступления, за которые снимали голову людям гораздо более знатным, чем вы, милостивый государь! — сказал он.
— Какие же, ваша светлость? — спросил д'Артаньян со спокойствием, удивившим самого кардинала.
— Вас обвиняют в том, что вы переписывались с врагами государства, в том, что вы выведали государственные тайны, в том, что вы пытались расстроить планы вашего военачальника.
— А кто меня обвиняет в этом, ваша светлость? — сказал д'Артаньян, догадываясь, что это дело рук миледи. — Вам рассказала об этом леди Винтер? Может быть, она повторит обвинения, глядя мне в глаза? Или, может быть, ваше высокопреосвященство имеет другие доказательства, кроме ее слов?
Речь д'Артаньяна была дерзкой, неслыханно дерзкой, и могла стоить ему головы, но молодой человек сознательно шел на риск. Он не мог рассказать кардиналу о неблаговидных поступках миледи, как сделал бы в другом случае, но и топить себя, отправляясь ради нее на плаху, тоже не собирался. Единственным выходом было устроить еще одну встречу с кардиналом, уже при участии миледи, и выпутываться вместе. К тому же и совет друзей был бы не лишним.
Кардинал нахмурился и бросил на мушкетера такой взгляд, что молодой человек задрожал — ярость читалась в нем.
Читать дальше