Александра Турлякова: Нуманция

Это оказался её ребёнок. Да, именно такой вот мальчик и мог быть у неё. Она достойна такого сына. И какая-то жалость по прошлому охватила его вдруг. Это у неё такой ребёнок, но не у него. У него он только мог бы быть, но его не было.

Он набрал полные руки и отошёл от стола, расставляя всё обратно на полку стеллажа. Ацилия безмолвно следила за его действиями.

Сейчас их связывало только прошлое, ни настоящее, ни будущее, а только то, что уже было, и именно о нём она и могла заговорить.

— Я ждала вас тогда… — он посмотрел в её лицо через плечо и опять отвернулся, — Я хотела попрощаться… Я думала… — он перебил:

— Я знаю. Гай рассказал мне.

Она помолчала немного, заговорила опять:

— Вы врач? Вы хромаете, что случилось?

Он убрал последнее и вернулся к столу, встретил её ожидающий ответа взгляд и не смог не ответить на него.

— Так вышло… Уволили после ранения…

— Извините. — Она опустила голову.

— Да почему же? — он усмехнулся в ответ.

— Просто армия много значила для вас, я помню… И… — она покачала головой, подбирая слова, — как же теперь вы… — он снова перебил её.

— Всё нормально, я ушёл намного проще, чем думал себе, это было нетрудно. Я зря боялся уйти со службы, сейчас нисколько не жалею. Так получилось, может, так было угодно судьбе. Я не знаю. — Он снова усмехнулся и стал собирать последнее со стола. И Ацилия вдруг рывком положила ладонь на его руку, глянула снизу:

— Но врач! Почему так? Вы — лечите!

Марций опустил голову и посмотрел на её пальцы на коже своей загорелой ладони. Светлые тонкие пальцы.

— На флейте ещё играете?

Она не сразу уловила обращение на "вы", но поспешила ответить быстрым кивком головы.

— А я сохранил ту… старую… — она шире распахнула глаза удивлённо, — Вы уехали слишком быстро, собирались поспешно, наверное, ваш брат боялся, что я передумаю. — Усмехнулся небрежно. — Хотите, я верну её вам?

Ацилия убрала руку на столешницу.

— Не надо… Оставьте себе.

— Что, кстати, с вашим братом, по службе продвигается?

Ацилия смотрела в сторону, еле заметно покачала головой, думая совсем о другом:

— Он уже младший авгур, может быть, когда-нибудь станет консулом. Я потому и уезжаю…

Он не обратил внимания на последние слова, перевёл на другую тему:

— У вас хороший сын. Сильный мальчик…

Она глянула мельком:

— Спасибо. Есть в кого.

Марций снова вернулся к полкам. О чём ещё он мог спросить её? Всё вроде бы ясно и понятно. Она вернулась в свой мир, заняла своё место, то, о котором мечтала. Снова стала патрицианкой в дорогой одежде, вышла замуж, родила сына. А чего он, собственно, хотел? Какими были его мысли? Да и он сам, слава Богу, устроился, нашёл и своё место, даже сумел оставить службу в легионах, нашёл небольшой, но более менее стабильный заработок. И, может быть, кто знает, и сумеет на него прокормить свою семью, если она у него будет.

Ацилия молча поднялась с места, глядя на него, словно ждала чего-то, словно думала, что он спросит о чём-то ещё, но он молчал, занимаясь своими делами.

— Я… Я всё думала всё это время… — он повернул к неё голову, — Тогда… — она в нерешительности покусала губы, — В последний раз, помните, я, может быть, сильно уж откровенно вела себя, может быть, не стоило, и, возможно, вы… — он опять перебил её, может, даже чуть грубее, чем следовало:

— Я понял вас! Если я встречу когда-нибудь вашего супруга, я не скажу ему ни слова.

Её плечи враз поникли и воздух вырвался из лёгких глубоким вздохом, как от боли, она смотрела прямо в лицо остановившимся взглядом. Губы шепнули сами собой:

— Спасибо вам за помощь, сколько я должна вам за услуги?

— Нисколько. Я не возьму с вас денег.

Она отвернулась, несколько раз растерянно моргнула, словно хотела ещё что-то добавить, но не стала, и пошла к двери.

Марций проводил её, долго возился с дверной щеколдой, хмурился и ругался сам на себя за неловкость.

Уже на пороге Ацилия обернулась и опять заговорила:

— Я хочу, чтобы… — растерялась, теряясь в словах и мыслях, — Мы уже не поедем назад, возможно, больше уже не встретимся. И… — она прикрыла глаза, словно решаясь, набираясь с силами на то, что хотела сказать, — Я хочу, чтобы вы знали. Я так и не вышла замуж… Я сама настояла…

— Да? — довольно буднично спросил он, — Ну это было ваше право.

Её ресницы задрожали, словно она сейчас заплачет, но Ацилия отвернулась, пряча лицо, покачала головой отрешённо и шепнула:

— Прощайте…

Он смотрел, как она уходила, и всё прокручивалось у него в голове шаг за шагом: "Я так и не вышла замуж…" "Не вышла…" "Сама настояла…" "Мы уезжаем…" Ну и пусть! Он-то тут причём? Чего она от него-то хочет? Он-то что должен сделать?