Элизабет Хойт: Приручить чудовище

— Как раз хватит времени, чтобы подкрепиться, — пробормотал кучер и вошел в здание.

Алистэр оглядел двор. Это было довольно маленькое заведение, другие кареты отсутствовали. Только в стороне, под ивами, стояла коляска, запряженная кобылой. Из дома вышел джентльмен и, прикрываясь рукой от солнечного света, стал осматривать двор. Заметив карету и Алистэра, он медленно направился к ним. У джентльмена были седые волосы, но когда он приблизился, Алистэр увидел его яркие глаза василькового цвета.

Джентльмен посмотрел на карету:

— Она? Алистэр кивнул:

— Я зайду в гостиницу. Я предупредил кучера, что мы задержимся на полчаса.

И, не дожидаясь ответа, пошел к дому.

— О чем это он? — пробурчала себе под нос Хелен, пока они ждали в карете.

В дверцу кареты постучали, и Хелен удивилась еще больше. Алистэр не стал бы стучать в свою собственную карету. Затем дверца распахнулась, и Хелен воскликнула:

— Папа! — Сердце ее едва не выскочило из груди.

Хелен не видела отца четырнадцать лет, но отчетливо помнила его лицо. Чуть больше морщин вокруг глаз и на лбу, короткий серый докторский парик, вот только губы сжаты больше, чем ей помнилось.

Отец смотрел на нее без улыбки.

— Могу я войти?

— Конечно.

Он забрался в карету и сел напротив. В черной куртке, черных бриджах и черном плаще он выглядел очень мрачным. Казалось, он не представлял, что ему теперь делать.

Хелен обняла своих детей и прижала к себе. Она кашлянула, а потом представила их:

— Это мои дети. Абигайль девять лет, а Джейми пять. Дети, это мой отец. Ваш дедушка.

Абигайль спросила:

— Как поживаете, сэр? Джейми просто смотрел и молчал.

Хелен подождала, не скажет ли отец что-нибудь, но он, казалось, немного смущался.

— Как мои братья и сестры? — спросила она немного официально.

— Все женаты и замужем. Тимоти женился только в прошлом году, на Эни Харрис. Ты помнишь ее? Она жила через два дома от нас.

— О да, малышка Энн Харрис!

Хелен улыбнулась с некоторой горечью. Энн было, всего пять, как Джейми, когда она ушла из дома к Листеру. Она провела почти целую жизнь вдали от своей семьи, от ее забот.

Отец кивнул, теперь у него была привычная и безопасная тема для разговора.

— Рейчел замужем за молодым доктором, моим бывшим учеником, и ждет второго ребенка. Рут вышла за моряка и теперь живет в Дувре. Она часто пишет, и каждый год приезжает в гости. У нее всего один ребенок, девочка. А у Маргарет целых четверо, два мальчика и две девочки. Два года назад она родила мертвого ребенка, тоже мальчика.

Хелен вздохнула:

— Мне жаль слышать это. Отец кивнул:

— Мама беспокоится, что Маргарет все еще горюет. Хелен разволновалась:

— А как мама?

— Ничего. — Отец рассматривал свои руки. — Она не знает, что я приехал сюда встретиться с тобой.

— Понятно…

Что она еще могла сказать на это? Хелен взглянула в окно. На крыльце дома в солнечных лучах нежилась собака.

— Я не должен был позволять ей отречься от тебя. Хелен в удивлении обернулась к нему. Ей никогда не приходило в голову, что отец с матерью не во всем могут быть согласны.

— Твои сестры еще не были замужем, и мать беспокоилась об их будущем, — сказал он, и морщины на его лице, казалось, стали еще глубже. — Ну и герцог Листер — могущественный человек, он вел себя уверенно и ожидал, что ты пойдешь с ним. Было легче просто отпустить тебя и умыть руки. Но вся эти годы я сожалел о своем решении. Надеюсь, ты сможешь меня простить.

— О, папа! — Хелен бросилась к отцу, чтобы обнять его.

— Прости меня, Хелен.

Она вернулась на свое сиденье и посмотрела на отца сквозь слезы.

— Боюсь, тебе нельзя вернуться домой. Твоя мать твердо стоит на своем, но я верю, что она передумает, если ты напишешь мне. И я надеюсь, что мне еще доведется увидеть тебя.

— Конечно, папа.

Он кивнул и коротко прикоснулся к щечке Абигайль и макушке Джейми.

— Мне надо идти, но я напишу тебе в замок сэра Алистэра Манро. — Он помедлил и сказал хрипловато: — Он кажется мне хорошим человеком.

Хелен улыбнулась, хотя ее губы дрожали:

— Так и есть.

Отец кивнул и вышел.

Хелен закрыла глаза, прижала руку к дрожащим губам, едва сдерживая слезы.

Дверца кареты снова открылась, и Алистэр сел напротив.

Когда Хелен открыла глаза, он внимательно смотрел на нее.

— Что он сказал? Он обидел тебя?

— Нет, нет. — И она во второй раз бросилась к противоположному сиденью, чтобы поцеловать Алистэра в щеку. Хелен села обратно и посмотрела на него: — Спасибо тебе. Огромное тебе спасибо.