Бетина Крэн: Рай по завещанию

Когда волны боли стали захлестывать Иден, она стала звать Рэма и Арло.

– Нет, Иден, это невозможно! – Констанция уложила дочь, поправила подушки. – Мужчины не должны присутствовать, так нельзя!

– Мне нужен Арло! – стонала Иден. – Клянусь, я встану и сама позову его! – она начала бороться с матерью, боль в животе усилилась.

Черити присоединилась к миссис Марлоу, и вдвоем они удержали Иден, в глазах которой стояли слезы отчаяния.

– Пожалуйста! Если я не могу видеть моего Рэмсея, то пустите ко мне хотя бы Арло!

Констанции казалось, что пальцы Иден сжимают ее сердце, а не локоть.

– Пойди и приведи этого чертового шотландца! – приказала она служанке.

Через минуту Арло, слегка осоловевшего от бренди, втолкнули в комнату. Он ужаснулся при виде Иден, распростертой на кровати со спутанными волосами, пряди которых прилипли ко лбу, протянувшей к нему руки.

Арло проглотил комок, подступивший к горлу, и, опустив глаза, шагнул к кровати. Он неуклюже обнял свою дорогую миледи, пригладил волосы, шепча ласковые слова. От него пахло шерстью и бренди, этот запах нес успокоение – так часто пахло от Рэма. Она несколько стихла.

Констанция посоветовала Арло сесть в изголовье и дать Иден возможность сжимать его руку. Теперь, когда роженица немного расслабилась, дело пошло быстрее.

Ребенок родился легко, хотя и был крупным. Мальчик. Иден назвала сына Эндрю Арлан Адам Маклин, заявив, что его три тезки будут охранять его, и, возможно, ему будет везти, поскольку одно из имен – имя святого покровителя Шотландии. Адам был страшно горд внуком, каждое утро после завтрака заходил в детскую и проводил немало времени, баюкая малыша. К полудню наступало время бабушки, а вечером Итон нередко забывал отправиться в клуб, а Чейз – к мадам Рошель ради того, чтобы провести время с Иден и племянником.

Иден относилась к ребенку с такой нежностью, что сердце сжималось, когда она гладила маленькие щечки, все время что-то шептала сыну, говорила, что он – вылитая копия отца. Но иногда к горлу подступал комок, она закрывала глаза, не в силах произнести ни слова.

Констанция видела, как дочь тоскует по мужу, и молилась, чтобы Всевышний позаботился о бедной Иден. Конечно, они поддержат ее чем смогут.

Первые три недели материнства были затишьем перед бурей. Как только Иден смогла свободно передвигаться, она начала ходить с ребенком на руках по всему дому, и, Господи помилуй, кормила его, не стесняясь ни отца, ни братьев. Когда Констанция высказала мысль о неприличности такого поведения, дочь только рассмеялась и заявила, что мужчины Марлоу видят женскую грудь не в первый раз, поэтому им не стоит делать вид, будто они так уж шокированы. Но все же пообещала быть аккуратнее на публике.

Через месяц после рождения Эндрю Констанция вернулась из гостей и обнаружила в гостиной экипаж корабля в полном составе. Иден угощала всех чаем, конфетами, а моряки любовались на малыша. Иден представила гостей побледневшей матери. Констанция выдержала их общество только пять минут, затем ускользнула на поиски Черити, чтобы отдать распоряжение после ухода компании пересчитать все серебряные ложки.

Прохладные океанские ветры принесли на своих крыльях август. Город воспрял духом, хотя проблем по-прежнему хватало. Июльская Декларация Независимости президента Мэдисона, как и предполагалось, начала приносить свои плоды. Экономика Бостона, впрочем, как и почти всей Новой Англии, зависела от торговли с Британией. Большинство торговцев считали войну с Британией ужасной глупостью, хотя американским кораблям приходилось конкурировать с английскими. Англия оставалась наиболее приемлемым рынком для американских товаров, а также казалась оплотом стабильности, особенно в свете событий в Наполеоновской Франции. Не последней причиной было также желание избежать увеличивающихся налогов и потерь лучшей части населения, неизбежное в случае военных действий. Американская экономика слишком молода, чтобы справиться с военными задачами.

Но федералы и торговцы проиграли в споре с «военными ястребами» – объединенными силами южных и западных представителей, настаивающих на независимости Америки, расширении границ Штатов. Семьи, подобные Марлоу, мучились противоречивыми желаниями – поддержать только что оперившуюся нацию и сохранить семейные богатства. Они исправно платили правительству налоги, но продолжали поддерживать и организовывать морские вояжи в Старый Свет.