Джоанна Линдсей: Милая плутовка

Энтони хмыкнул:

— Парень предпочел не искушать судьбу.

— Вообще-то говоря, я учусь относиться к нему терпимо, — признался Джеймс. — Черт возьми, я учусь относиться более терпимо ко многим вещам.

Энтони засмеялся, заметив, что Джеймс бросил взгляд на Уоррена Андерсона.

— Старина Ник был прав. Этот парень явно тебя недолюбливает.

— У нас полная взаимность, смею тебя уверить.

— Полагаешь, у тебя с ним будут проблемы?

— Никаких. Слава Богу, вскоре нас будет разделять целый океан.

— Парень лишь пытался защитить свою сестру, старик, — заметил Энтони. — Как если бы ты или я стали защищать Мелиссу.

— Ты хочешь лишить меня удовольствия ненавидеть его?

— Даже в мыслях такого не было, — сказал Энтони и, дождавшись, когда Джеймс сделал глоток бренди, добавил: — Между прочим, Джеймс, я ни-. когда не говорил, что люблю тебя?

Бренди выплеснулось на ковер.

— Господи, чуть-чуть выпьет — и уже становится сентиментальным!

— Разве я сентиментален?

— Я не верю.

— Все же считай, что я сказал тебе это.

После довольно долгой паузы Джеймс ворчливо произнес:

— Считай, что я ответил тебе тем же. Энтони растянул губы в улыбке.

— Я и стариков люблю, но не решаюсь сказать им… вдруг шок, удар и все такое… Джеймс изогнул бровь.

— А если я опрокинусь — это, стало быть, ничего?

— Конечно, старина.

— О чем разговор? — спросила подошедшая Джорджина.

— Да так, ни о чем. Мой дорогой братец для меня, как бельмо на глазу… Все как обычно.

— Наверное, так же, как и мой. Джеймс насторожился.

— Он тебе сказал что-нибудь?

— Разумеется, нет, — успокоила Джорджина мужа. — Он вообще никому ничего не говорит. — Джорджина вздохнула. — Думаю, Джеймс, помогло бы, если бы ты первый…

— Прикуси язык, Джордж! — демонстрируя ужас, проговорил Джеймс. Впрочем, для изображения ужаса ему особого притворства не требовалось. — Я нахожусь в одной комнате с ним. Этого уже более чем достаточно.

— Джеймс, — увещевающим тоном проговорила она.

— Джордж! — предостерегающе сказал он.

— Прошу тебя.

Энтони рассмеялся. Сейчас он понял, что представляет собой обреченный человек. Джеймс метнул на него один из самых мрачных своих взглядов, хотя и не оказал сопротивления жене, которая тянула его через всю комнату к самому противному из всех своих братьев.

Ей пришлось снова ткнуть мужа локтем под ребра, прежде чем он коротко произнес:

— Андерсон.

— Мэлори, — был столь же лаконичный ответ. И тогда Джеймс расхохотался, чем привел в смятение всех братьев Андерсонов.

— Полагаю, я должен передать вам опыт, — сказал Джеймс, еще не вполне справившись с приступом смеха. — Вы, очевидно, не научились цивилизованно не любить кого-то.

— Что это значит? — спросил Уоррен.

— Это значит, что нужно испытывать удовольствие от раздора, дорогой мальчик.

— Я скорее…

— Уоррен! — вмешалась Джорджина. — Ради Бога!

Несколько мгновений Уоррен сердито смотрел на нее. Затем скрепя сердце протянул руку Джеймсу, который пожал ее, все еще продолжая улыбаться.

— Я понимаю, старина, твою боль и тревогу, но уверяю, что ты оставляешь сестру на попечение мужчины, который любит ее дыхание.

— Дыхание? — нахмурилась Джорджина. Джеймс вздернул вверх золотистую бровь. Сейчас ей это показалось чрезвычайно милым.

— Помнишь, как совсем недавно ты в кровати ловила воздух? — с невинным выражением спросил он.

— Джеймс! — задохнулась от возмущения Джорджина, и все присутствующие увидели, как заполыхали ее щеки.

Но тут заговорил Уоррен:

— Ладно, Мэлори, ты сказал свое слово. Смотри, сделай все, чтобы она чувствовала себя счастливой, а мне не понадобилось возвращаться сюда, чтобы тебя убить.

— Уже гораздо лучше, мой мальчик, — посмеиваясь, ответил Джеймс и повернулся к жене: — Он учится, Джордж, и кое-чему уже научился. Будь я проклят, если это не так.

Файл из библиотеки OCR Альдебаран: http://aldebaran.com.ru/

мой друг (фр.)

Уор (war) по-английски означает «война»

Недоумение Николаса объясняется тем, что по-английски «sister-inlaw» — это и невестка (т.е. жена брата), и свояченица (т.е. сестра жены)