Барбара Картленд: Поцелуй в Риме

— Неужели ты… думаешь, что я захочу… чьих-то поцелуев… кроме твоих? Князь… казался мне отвратительным! конечно, теперь я… понимаю, что думала о нем так, потому… что была уже влюблена… в тебя.

— Но еще не так, как я хочу, чтобы ты любила меня в будущем, — ответил Тевертон.

Алина спрятала свое лицо у него на груди.

— Неужели это правда, что ты любишь меня? Когда… я приехала… из Рима, мне казалось… что каждая прошедшая минута все больше и больше отдаляет… меня от тебя, пока ты наконец… полностью не стал для меня недосягаем.

— Я вернулся в Англию с твердым намерением разыскать тебя сразу же по приезде. И когда Дениза так туманно ответила мне на вопрос о тебе, я начал волноваться, что не смогу найти тебя.

— Но допустим… когда мы… поженимся, ты… не разочаруешься во мне? — спросила Алина. — Ведь, в конце концов, я… только неопытная девушка… а ты… ты ненавидишь… девушек.

Лорд Тевертон тронул губами ее мягкую щеку:

— Ты недолго будешь оставаться ею!

— Но как мы сможем пожениться, не навредив… Денизе?

— Я уже все обдумал, и это довольно просто. Ты живешь в этом приходе, и ваш священник обвенчает нас тайно завтра утром.

Алина сделала легкое движение, но промолчала, а он продолжил:

— Затем мы немедленно отправимся на мою яхту в бухту Фолькстоуна. — Его губы еще ближе придвинулись к ее губам. — Мы пустимся в очень долгое свадебное путешествие. И у нас будет нескончаемый медовый месяц, дорогая! научу тебя любить, и это будет самое восхитительное, что я когда-либо делал в своей жизни!

Алина ждала его поцелуя, но он продолжал:

— Как только мы покинем Англию, будет напечатано сообщение о смерти твоей матери. А затем, через три или четыре месяца или когда мы надумаем вернуться, мы объявим о нашем браке. — Он подбадривающе улыбнулся: — и никто, даже Уэскотт, не будет иметь оснований подозревать что подруга моей кузины Денизы, ставшая моей женой, может выдавать себя за кого-нибудь, кроме себя самой.

— Боже мой! Ты такой умный, и быть с тобой… это райское блаженство… куда бы мы ни поехали.

— И я такого же мнения. Вот видишь, мы мыслим одинаково, чувствуем одинаково, и я знаю, дорогая, ты будешь моей, и только моей навсегда.

— И я думала об этом и хотела сказать… то же. Потому что я люблю тебя… я люблю тебя… и у меня просто не хватит слов рассказать тебе… какое счастье я испытываю.

Она увидела сияние в его глазах. А он начал целовать ее, страстно, одержимо, бурно. И каждая клеточка ее тела отзывалась на его поцелуи. Она вся пылала в его объятиях от пожара, который он разжег на ее губах.

Это было такое восхитительное, волнующее и всепоглощающее чувство, что она поняла: они оба встретили настоящую любовь, ту любовь, о которой они с Денизой мечтали еще девочками. Это было неземное блаженство! Да, о такой любви она и загадывала у фонтана Треви. Фонтан выполнил ее желание, а Бог услышал ее молитвы.

«Спасибо, Господи, спасибо тебе!» — ликующе звучали в ней слова благодарности.

Поцелуи Тевертона поднимали ее все выше и выше к небесам, и ей казалось, что они оба приближаются к вратам рая.