Пенелопа Томас: Отчаянная

В таком состоянии единственным спасением для меня являлось действие. Или, по крайней мере, видимость действия. Вот сейчас я действовала. Я поставила перед собой цель достичь источник света и настойчиво продвигалась к ней. Ничего другого в мире для меня не существовало.

Хорошо, что пол в туннеле был гладким и без ступенек, иначе бы я упала. Находившийся впереди источник света указывал мне путь, но не освещал его. Несколько раз я видела впереди туманное сгущение и слышала тот мягкий зовущий смех. Иногда мне казалось, что Лили насмехалась надо мной. Над чем именно? Над моей честностью во взаимоотношениях с Эдмондом? Над упорством, с которым я шла сейчас? Над моими сбитыми о камни локтями? Я не знала и мне было это безразлично.

Мне приходили в голову случайные, мелкие мысли. Например, какие комнаты находились по другую сторону стены, вдоль которой я сейчас шла? Может быть, я уже прошла под семейным крылом и оказалась под старой частью монастыря, куда Эдмонд запретил мне ходить без сопровождения? Я перестала ориентироваться в пространстве и расстоянии. Во времени тоже.

Впереди прозвучал какой-то новый звук. Это заставило меня забыть о своих вопросах и всмотреться в темноту. Источник света прекратил танцевать и покачиваться, он застыл на месте. Тяга воздуха в туннеле усилилась, воздух стал заметно свежее. Значит, я подошла к выходу. Но что я найду там?

Призрак Лили Ллевелин?

Источник света вновь двинулся вперед, и я поспешила за ним. Пройдя по туннелю еще примерно десять ярдов, я оказалась у отверстия, значительно более широкого, чем входное. На некотором расстоянии виднелась темная расселина, в ней мерцала свеча.

Я не увидела ничего особенного.

Но как со смехом?

Его не было слышно. Пока.

Я переступила через каменный лежень и обнаружила, что стою на простом деревянном полу. Вокруг, насколько хватало взгляда, я не видела мебели. Любопытно. Надо постараться определить, где я нахожусь. Почти во всех известных мне помещениях в Эбби Хаус пол покрыт коврами. В некоторых, очень немногих, вымощен каменной плиткой. В старой части здания, насколько я знала, пол нередко был выложен первозданным плитняком. Где же могло находиться помещение с простым деревянным полом? Я терялась в догадках. Припомнились лишь отдельные попадавшиеся мне на глаза деревянные детали. Это колонны в гостиной, дубовые перекладины и скобы в церкви… Тут у меня перехватило дыхание. Деревянная галерея в церкви. Мне не довелось побывать на ней, но я хорошо знала из разговоров, что там простой деревянный пол.

Так вот где я стояла.

Но кто находился поблизости от меня?

Разобраться с этим сразу было трудно. Большая часть галереи находилась в темноте, не разглядишь, но я догадывалась, что там кто-то есть. Вот послышался легкий шум, шорох мягких шагов по доскам, и на темном фоне слабо обозначилась белая фигура. Что-то очень знакомым показалось мне в ее очертаниях и отдельных движениях.

— Фанни?! — воскликнула я. Я почувствовала, как от спадающего напряжения и нахлынувшей радости мелко задрожали мои ноги. Фанни приблизилась ко мне, держа в руке горящую свечу.

— Ты подумала на меня, что это Лили, не так ли? — сказала она, улыбаясь какой-то не совсем обычной улыбкой.

— Действительно так, — согласилась я. — Ты играешь в какие-то странные игры.

— Навряд ли это игра, — возразила она — Хотя могло быть игрой, если бы не ты.

— Что ты имеешь ввиду? — не поняла я ее намека.

— Миссис Мэдкрофт и ее сеансы, — ответила Фанни. — Она восхитительная старая обманщица и устраивала свои сеансы для веселья.

В ее словах явственно прозвучала ирония блестящего актера по отношению к другому, бездарному собрату по профессии.

— Но в таком случае, что ты скажешь обо всем, что произошло здесь, в церкви? — требовательно спросила я. — И какое отношение имеет все сказанное тобой ко мне?

— Ты была той, кто заставил маму вернуться, — сказала Фанни. — Я поняла это сразу же, как только посмотрела альбом с вырезками. Миссис Мэдкрофт не могла этого сделать ни тогда, когда работала с твоей матерью, ни без нее. Успех сопутствовал миссис Мэдкрофт лишь тогда, когда ей ассистировали или твоя мать, или ты. Не случайно с уходом твоей матери миссис Мэдкрофт провалилась в полосу неудач и забвения. Удачи стали сопутствовать ей только с твоим приездом. Какой вывод я могла сделать из всего этого?

Я с изумлением смотрела на Фанни, размышляя над тем, насколько она права. Если она права, то многое в поведении миссис Мэдкрофт становилось мне понятным. Например, то, что она пригласила меня в Лондон. А также ее отчаянное нежелание расставаться со мной. Понятнее стали и наши с ней расхождения в ощущениях по приезду в Эбби Хаус. Я здесь ощутила нечто зловещее, а она только печальное. Припомнилось, как во время сеанса в церкви она совершенно не заметила изменение в пламени свечей. Получалось, что она не заметила появление того, кого вызывала.