Наталья Буланова: Хозяйка заповедника Драко

Я поставила чемодан на колени и открыла его, глядя на бесчисленные пузырьки.

– Сами не знаем. Ты встретила отца? Он дал тебе укрепляющие?

– Вот, – я достала пузырьки и стала читать название. – Что надо дать и сколько?

– Кто бы знал. Говорят, что в городе не осталось ни одного врача. Все на конференции.

– Как же так? В этот день что, не болеют?

Я начала читать инструкции и поняла, что отец отдал за эти лекарства целое состояние. Наверное, опустошил заначку, чтобы купить. Но вот что из этого давать? Если бы еще кто разбирался в лекарствах!

Я понимала отца. Не зная, он просто взял из лекарской лавки то, что посоветовали по симптомам. А посоветовали, как всегда, все самое дорогое.

– Ханни, что у тебя болит, – я наклонилась к девушке. Потрогала лоб, посмотрела на кожу, послушала, как дышит.

– Тошнит… голова кружится… сердце бешено стучит, – еле размыкая губы сказала Ханни, – Сил… нет.

Я подняла на маму глаза. Думаю, она поняла, о чем я думаю, потому что едва заметно пожала плечами.

– Ханни, а ты, случайно, не беременна? – спросила я.

Мама поджала губы, ожидая ответа, как и я.

– Нет, – замотала головой девушка. – Точно нет. У меня как раз… ну… это…

Мы с мамой одновременно выдохнули. И дело не в том, что пятый малыш в семье мог постучаться к нам в дверь, а в том, что тогда с лекарствами все было бы еще в сто крат сложнее. Беременным столько всего нельзя!

– Хорошо. Что еще болит? Живот? Ты что-то съела несвежее?

– Я… – Ханни отвела глаза и больше ничего не сказала.

Я наклонилась пониже, чтобы подставить ей ухо на случай, если Ханни стесняется что-то сказать. И почувствовала странный лекарственный запах. Пахло чем-то знакомым и в то же время очень отталкивающим. Будто подсознание не могло подбросить нужное воспоминание, но говорило, что это связано с чем-то опасным.

И как понять, что ей давать без врача?

– Она много пила?

– Нет, отказывается.

– Надо, – что-то мне подсказывало, что чем меньше будет пахнуть от нее этим неприятным, что она выпила, тем лучше. – Нужно чтобы все вышло. Пусть тебя вырвет. Так надо!

Я споила Ханни несколько чашек воды, прежде чем она окончательно взмолила о пощаде. За это время она два раза прочистила желудок и, кажется, от нее стало меньше тянуть этим непонятным запахом.

Я еще раз прочитала инструкции на лекарствах. Как я могу дать что-то без рецепта врача? Разве что вот это общеукрепляющее…

Папа застыл в дверях.

– Ну как? – спросил он.

– Прочистили желудок, – пожала плечами, совершенно не понимая, правильно ли действуя.

– Почему не дала лекарства? Там же много.

– Главный принцип – не навреди. Нам бы врача.

– Шэн отправился в соседний город, дай Ортон ему здоровья. Обещал привезти.

Я сразу почувствовала, будто у меня с плеч сняли пару сотен драконят. Если Шэн берется за дело, он всегда доводит его до конца.

Я все думала, что же мне этот запах напоминает. Казалось, что если вспомню, то обязательно пойму, что не так с Ханни, но сосредоточиться мешала мама. Она прожигала взглядом, словно горящими углями, мое платье и грязные пятки, требуя пояснений. Казалось, что вот-вот изумрудное творение портного вспыхнет и превратится в пепел от одной силы молчаливого негодования леди.

Ох, Анна-Мария Веджвуд, лучше тебе не знать, что со мной произошло. Мое платье, мои туфли, моя юбка с монетами, мой дракон и моя честь – все там, в особняке в зажиточном квартале. Я понесла большие потери, но не была сокрушена. Надеюсь, Эш вернется. Юбку с монетами Шэн обещал принести в целости и сохранности, а туфли и платье компенсирую продажей вот этого бального.

– Пойду отнесу Зои в кровать, – взглядом показала мне на выход мама, требуя разговора.

Пришлось делать вид, что Ханни срочно нужно подоткнуть одеяло. Я взяла на руки Зои, передала матери, не глядя в глаза, и быстро уселась на кровать обратно. Моя спина была пряма – в точности, как у Анны-Марии, когда я вошла – пока она не вышла.

– Ханни, что ты выпила? – тихо спросила я. – Я никому не скажу. Мне нужно знать, чтобы помочь тебе.

Девушка смотрела на свои руки, сцепленные в замок на животе.

– Где мой братец? – я оглянулась по сторонам, понимая, что не видела Ллойда, как только зашла. Он был единственным, кто мог разговорить ее.

– Не надо. Не зови, – вдруг сказала Ханни еле слышно. – Ему нельзя знать.

В голове мигом образовались предположения. Брату нельзя знать о том, что принимала его жена. Значит, это вызовет между ними ссору.