Валерия Осенняя: Книжный клуб заблудших душ

– Какой странный мужчина, – улыбчиво прокомментировал Льюис. – А я уже было подумал, что это еще один пассажир к нам в купе.

– Слава богу, нет, – почти искренне ответил Имбарин, сосредоточенно заглядывая в блокнот. – Простите, юноша, но мне действительно нужно работать.

– Да, конечно, не стану мешать, – в который раз пообещал путешественник, занявшись своими вещами в рюкзаке.

Я же все это время молча сидела, пытаясь рассмотреть, что происходит за окном со стороны мистера Льюиса – у него оно не было прикрыто шторкой. Вот только что-либо рассмотреть оказалось проблематично, слишком плохо было видно, однако и этого мне хватило, чтобы понять: жизнь течет своим чередом. Люди весело болтали, смеялись, кто-то плакал, прощаясь с близкими, провожая их на поезд… и ничто не говорило о том, что кто-то хочет меня спасти.

– Пожалуй, я бы взял чаю, – кажется, Льюис Рэн не любил долго находиться в тишине.

Возможно, сказывалась его профессия? Насколько я помню по рекламному плакату, это тот человек, который уезжает в отдаленные точки мира и подолгу бывает один. Видимо, поэтому, когда подворачивается случай, путешественник выговаривается за все дни одиночества, не в силах остановить речевой поток.

– Пойду закажу, пока мы не тронулись, – решительно заявил мистер Льюис, вставая. – Вы что-нибудь будете?

– Нет, – не поднимая глаз от своих записей, равнодушно ответил Имбарин.

И тут я поняла – это мой шанс. Другой возможности просто не будет! Отчаянно взглянула на русоволосого мужчину, чуть развернувшись боком, чтобы он увидел мою руку за спиной. Господи, хоть бы Имбарин ничего не заметил!

На миг показалось, будто бы я не дышу. Время остановилось, и я лихорадочно по очереди показала: «кулак» – «о» – «кулак», означавшее на шифре жестов «SOS». Я неоднократно встречала такое в книгах и была уверена в том, что сделала все правильно.

Теперь все зависело от Льюиса… догадался ли он? По его лицу невозможно было ничего понять, оно оставалось все таким же улыбчиво-вежливым.

– Я буду чай, – прошептала я поникшим голосом, не зная, что и думать.

Паровоз мчался, словно вожак стаи в собачьей упряжке, желая прибыть на место первым. Массивные колеса слились в одно сплошное пятно, можно было различить только ведущие дышла [12] Дышло соединяет пальцы кривошипов двух смежных колесных пар. .

Из трубы валил огромными клубами едкий дым, застилая обзор. Сильный ветер бил в лицо, из-за чего слезились глаза. Но даже и без этих мешающих факторов рассмотреть что-либо нельзя было. Локомотив несся с такой скоростью, будто бы желал побить все рекорды. Пейзаж смазался и казался сплошным зеленым пятном.

Впрочем, сейчас Данкарэ волновало совершенно другое – как бы не упасть с крыши вагона. Пальцы затекли и казались чужими, но он продолжал крепко держаться за единственный здесь выступ.

В тот самый миг, когда связь с Рэбеккой прервалась, Кольд все понял. Он мгновенно догадался о похищении, прекрасно понимая, чьих это рук дело. Вот только изворотливого ученого уже и след простыл…

Данкарэ поднял всех на уши, однако это мало чем помогло. Время неумолимо ускользало, а вместе с ним и лорд Френк. Были задействованы не только сотрудники КМН, но и все полицейские участки, проверявшие дороги из города. Имбарин являлся очень влиятельным и богатым человеком, который мог позволить себе уйти незаметно.

Однако вскоре удача улыбнулась Данкарэ – к нему попало послание о заложнице. Его принес в КМН работник вокзала. Возможно, никто бы не воспринял просьбу о похищенной девушке всерьез, если бы не просил сам Льюис Рэн – известный путешественник.

По иронии судьбы именно благодаря журналисту, которого Рэбекка столько раз обвиняла в упоминании своего имени в его статьях, Льюис Рэн смог узнать в Лизи всем известную библиотекаршу из «Вестника»…

Получив это послание, Данкарэ Кольд сломя голову кинулся на станцию. Он даже не удосужился, как полагается в таких ситуациях, связаться со штабом КМН и отдать приказ по перехвату опасного преступника. Только сообщил Лине, после чего вызвал кеб и велел извозчику на всех парах мчаться на станцию.

Следователь проигнорировал просьбу занять пассажирское место и сел спереди, рядом с извозчиком. Данкарэ чуть ли не кричал, приказывая быстрее гнать коня. Перепуганный мужчина послушно подчинялся, отчего лошадь в итоге оказалась взмыленной от бешеной езды.

Кольд прекрасно знал, куда именно села Рэбекка, однако опоздал… только он приблизился к нужной колее, паровоз, словно смеясь над ним, запыхтел и тронулся с места.