Марина Багирова: Город Ящерров: Венилакриме [СИ]

Я — птица.

Передо мной стоял ящерр, тот самый, защитивший меня на рынке. Тот самый, от которого я сбежала.

Он — двенадцатый судья.

Я — в его кабинете.

Я — мёртвая птица.

Я замерла. Не хватило мужества отвести взгляд. Зато хватило опыта, чтобы понять — бежать бесполезно.

Тело ящерра виделось неожиданно чётко, будто вместо комнаты он находился на белом фоне и был единственным ярким пятном.

Я видела руки, которые меня убьют. Видела хвост, который исполосует мне лицо. Его рот… из него вместе с улыбкой вылетит приказ перерубить мне шею.

Я пыталась что-то прошептать. Возможно, планировала воззвать к его милосердию, а может, по глупости стремилась произнести дерзкую речь.

Не получилось. От страха всё, на что я была способна, — неумело шевелить губами.

В комнате повисло глухое сдавленное бульканье. И осело, опять порождая тишину.

Ящерр был удивлён не меньше моего. Я чувствовала, как его настойчивый взгляд проползал по моим ногам, бёдрам, замедляясь на груди и шее.

Попытаться объяснить? Что именно? Просить помилования? Да встреть он меня на одной из операций вне города, — уже бы напал. Уверена, этот нападать умеет, нечего ждать помилования. Хотя… таких не увидишь на операциях. Такие сидят в кабинетах и отдают приказы, решают судьбы миллионов.

Он не нападал. Не двигался. Лишь внимательно меня рассматривал. Взгляд продолжал скользить вверх-вниз по моему телу. Пристально-пристально. Он что-то решал, что-то безумно важное, вынуждая меня трепетать от недосказанности и двусмысленности ситуации.

Его хвост дёрнулся и лёг на плечо. Я испугалась, моя рука схватилась за горло — инстинктивное действие. Ящерр проследил за движением… Конечно, понял. Зверь не мог не знать, как мы боимся их хвостов. Логично — мы боимся того, что опасно.

Он медленно выдохнул… и начал приближаться.

Судья двигался осторожно, выставив вперёд одну руку, будто не хотел испугать.

— Не бойся.

Я знаю, как быстро они могут перемещаться. Этот двигался медленно. Шаг, другой, пока не оказался прямо передо мной.

При желании, я могла протянуть руку и коснуться его. У меня бы никогда не возникло такого желания, но близость, безусловно, вызывала мурашки по коже.

Мне было очень страшно! Я начисто забыла то светлое чувство тепла и уюта, которое ящерр пробудил во мне на рынке, — а оно было, было, чувство это! Находясь с ним в кабинете один на один, я испытывала только страх!

— Не бойшшся меня, — повторил ящерр. Глухой звук оживил комнату. — Я не буду тебе вредить.

Он говорил на человеческом очень хорошо, коверкая шипящие, но ставя правильные падежи и не путая местоимения. А вот убедить « не бояться» ему не удалось.

Мне было некуда бежать. Когда он подошёл ко мне, я лишь зажмурила глаза, надеясь на быструю смерть. И почувствовала прикосновение к оголённому животу. Это было так внезапно, что я открыла глаза… и встретила насмешливый взгляд. Его настойчивая рука очертила родинку на животе и поползла выше, к плечу, к шее. Вторая рука легла мне на затылок. Он притянул меня к себе, почти впечатав в своё тело.

И только тогда мой парализованный страхом мозг осознал, что ящерр с самого начала смотрел на меня не как на врага, шею которого можно и нужно свернуть, а как на женщину, с которой собирается переспать.

— Не бойся…

Ящерр приблизил своё лицо в моему и поцеловал. Я была слишком ошарашена, чтобы сопротивляться.

Всё совпало как по нотам, и случайные действия со стороны выглядели как спланированная операция под названием «Как обрадовать ящерра на новой должности».

Я была в его кабинете — так просто туда не проникнуть. Я была в откровенном наряде, с распущенными волосами и развратно-красными губами — уж точно не заблудившаяся гостья.

Кто же я?

— Не думал, чшшшшто мои подчинённые способны быть такими наблюдательными.

Поцелуй в шею.

Ящерр прикоснулся к длинному украшению в ложбинке груди.

— Красиво, — он держал в руках украшение, но смотрел на меня. Его указательный палец, обхватив игрушечный камень, касался и моей кожи. — Красиво.

В один миг ящерр резко схватил меня за плечи и бросил на диван. Навалился сверху. Я вскрикнула.

— Не бойшшся.

Не могу! Не могу! Не могу!

— Я не обижу.

Тогда отпусти!

Он не отпустит. На меня смотрела пара безумных глаз. Я плохо разбиралась в мужчинах, а в чувствах ящерров вообще ничего не понимала. Но не заметить очевидное было сложно — я желанна.