Александра Гринберг: Обручённые Хаосом [калибрятина]

Форменное самоубийство, как выразился Олли. Ну, когда у него нашлись хоть какие-то цензурные слова.

Хота мне как родной медвежонок. Всегда был. Честное слово. Но… каюсь, грешна. Своего первого ребёнка люблю чуточку больше, чем всех остальных. И до сих пор впадаю в бешенство при одном воспоминании об этой безумной выходке Реджины. Подумать только — чуть не помереть и долбануться в кому ради одного мехового засранца! И это пока мы тут места себе не находили, не зная, очнётся ли она вообще!

Очнулась, слава всем богам. И всего-то через восемь дней, а не лет. Вот была бы драма, достойная очередной дебильной книжонки братца Джила.

Впрочем, сомневаюсь, что сама на месте Реджины поступила бы иначе. Точно так же пожертвовала бы собой ради Дара, какой бы жуткой занозой в моей полосатой заднице он ни был. Ради Хоты, ради Джинни, ради близнецов… которые, кстати, метнулись ко мне, едва завидев. О, слава Хаосу, дражайшая бабуля оказалась порасторопнее. И это в её-то возрасте!

— У, чернявая! Вечно тебя ждать приходится! И девку нашу плохому учишь… Быстрее уже, не то эти двое вынесут мне весь мозг, а я даже палку не взяла!

— А у меня так скоро медовуха выветрится! — вторил ей Друадах, спешащий следом. — А ну, паршивцы, на свои места, дайте старшим поговорить!

— Но, Друадах!..

— Что? Кто свадьбу зажал? И ведь не в первый раз уже. Грёбаные Маграты! А ведь знал бы заранее, так и поставил бы киснуть пораньше! И медовуху и винишко своё, домашнее. Такой рецепт с Дердрой нашли, вся деревня добавки просить будет!

— Да и так будут, — хмыкнул приблизившийся к нам Дар. Ткнулся губами в щёку, устроил лапищу на талии, принюхался. — Из, фу! От тебя же кро…

Спешно накрыла ему рот ладонью — все тут и так в курсе, чем я только что занималась. Не могут не быть: в нашем премилом краю выпустить кишки Орентису мечтал каждый первый. Хота и вовсе, едва очнувшись, принялся ругаться со всеми и каждым, что посмели взять проклятого ублюдка без него, заперли, спрятали, не дали усадить на электрический стул! А уж как он вызверился на моего муженька, позволившего Реджине рисковать собой… это и вспоминать жутко. Хота в ярости всегда был ужасен, но тут сам себя переплюнул.

Мирились они, правда, ничуть не менее эпично — запасы Друадахова пойла знатно поредели после того, как два альфа-дебила принялись совместно страдать из-за Джинни и признаваться друг другу в тёплых семейных чувствах.

Да и я знатно развлекалась, что уж тут. За те восемь дней, что моя дочь находилась на грани жизни и смерти, много чего случилось. И Орентиса мы с лордом Тамритом («Он посмел подставить моего будущего зятя!») взяли на самой границе Греймора. И старший Маккензи чуть ли не суверенитет нам выписал за то, что избавили его от соперника. Вёл себя, конечно, как напыщенный говнюк, но позволил Кэм выторговать право на удержание всех налогов в округе. Больше всех радовался этой новости Джилли, не иначе как в младенчестве подброшенный нам гномами. Ну и Арти — его мелкая копия, уже вовсю посматривающая на кресло Кэм.

— Не порть детям свадьбу, — сурово проговорила я, потащила Дара ближе к алтарю. — За дело, Маграт, у тебя дочь замуж не выдана.

Ну вообще-то выдана уж пару месяцев как. И, кажется, своей семейной жизнью вполне довольна. Хота так вообще весь сияет, как начищенная монета. Так с виду и не скажешь, что чуть не померли в один день, будто в какой-нибудь слезовыжимательной киношке не самого высокого пошиба.

В общем, им и без венчания Хаосом неплохо жилось. Реджине так точно, но этих медведей же мёдом не корми, дай пострадать всякой старомодной фигнёй! Традиция, мол, есть традиция!

Ну ладно, красивые все эти свадьбы, что уж тут. Скучные, жутко пафосные, но красивые. И на слезу пробивают только так, хотя вот уж меня в излишней сентиментальности не заподозришь. Или это всё долбаные гормоны виноваты?

Ну точно, они. Стоило только засмотреться, как Дар берёт под руку Реджину, такую красивую в струящемся золотисто-зелёном платье, ведёт её изрядно потрепанным временем, ветрами и морозами каменным ступенькам прямиком к алтарю Прядильщика, как захотелось совершенно неприлично хлюпнуть носом. Кэм и Лилс, впрочем, не отставали. И если Кэмерин понять можно — не каждый день женится твой единственный сын, то за Лилит я особой чувствительности прежде не замечала. Или просто уже не помню нашу свадьбу с Даром?

— …весь твой путь — мой, — заговорил Хота, когда Тэя обвила их руки браслетами из вербены, — твоя судьба — моя, и в доме, что ты выберешь, я разделю с тобой все радости и горести, что преподнесет нам жизнь. Ты согласна, Регинхильд гро Маграт?