Тори Мур: Золотая кровь [СИ]

Я моментально насторожилась и была готова уже кричать, зовя на помощь. Но неизвестный заговорил, прервав меня:

— Если хоть вякнешь, то живой отсюда не выйдешь. — Его голос был прокуренный, и разговаривал он в такой грубой манере, что я начала опасаться за свою жизнь. Я не собиралась его слушать, снова набрав в лёгкие как можно больше воздуха, но то, что он сказал, выбило меня из колеи: — Я от Фрэи, и она отправила меня передать тебе одно маленькое послание. Если хоть слово лишнее скажешь полицейским про минувшее похищение, то твоя жизнь окажется хуже, чем есть сейчас. Всё намного серьёзнее, чем ты думаешь. До скорых встреч, волшебница.

Мужчина гадко улыбнулся, и подмигнул мне, испарившись за дверью. А я так и застыла, уставившись на давно закрытую дверь, погрузившись в воспоминания.

— Ну ка, моя волшебница, как ты себя чувствуешь? — Спросила меня тётушка, с заботой в голосе. Меня рвало всю ночь. Как сказали взрослые, я подцепила какой-то вирус со сложным названием. Посчитав, что девочке десяти лет это не обязательно запоминать, я и не запомнила.

— Почему ты называешь меня волшебницей? Я же не умею колдовать! — Возмущалась я.

— Не обязательно колдовать, чтобы стать волшебницей. Достаточно просто быть особенной. Ты же у нас особенная?

— Конечно. А ещё я умная и красивая. — Ответила я с гордостью.

Тётя Фрэя засмеялась, и крепко обняв меня, прошептала на ухо:

— Когда-нибудь ты сыграешь важную роль в одной игре. Главное, чтобы всё шло по плану.

— По какому плану?

— Короля, дорогая. Короля.

Волшебница. Так она называла меня в детстве. Меня всё тревожило что-то из этого воспоминания, но не могла понять что. Это наверняка очень важное, но как только я старалась вспомнить ещё что-нибудь, то тут же натыкалась на пустоту.

Детские воспоминания — они такие. Сохраняются обрывками. Взрослым людям воспоминания из детства ни к чему, ведь взрослея, они стирают их, уступая место новым. Но они забывают, что именно эти воспоминания и позволяют оставаться людьми. Добрыми людьми, которым не знакомо чувство предательства и злобы. Забыв про детство, многие становятся алчными, агрессивными и… несчастными. Да и ценности меняются, вместе с мировоззрением.

Дверь снова открылась, но на этот раз на пороге оказалось двое полицейских в форме. Один мужчина, а вторая женщина. Следующие пары часов дались мне сложно. Они задавали много вопросов, а я старательно подбирала слова, отвечая. Под конец у меня жутко разболелась голова. Видимо заметив моё состояние, они тут же начали закругляться. Слава богу, они поверили в мою ложь. А ложь заключалась в следующем: я просто направлялась домой, и вдруг меня резко затолкали в машину; лиц я не смогла рассмотреть, а голоса не запомнила.

Ушли полицейские в расстроенных чувствах. Но я сказала им всё, что могла. Медсестра, что всё время находилась рядом, собиралась уйти вслед за полицейскими, но я её остановила на пороге своим вопросом:

— Простите, но как я оказалась в этой палате? То есть… это же VIP-палата, и она стоит не малых денег.

— Ах это, — она улыбнулась и ответила на столь интересующий меня вопрос: — мужчина, что привёз вас оплатил всё. Дело в том, что у нас сейчас мало свободных мест. Было пару, но он категорически отказался от них. Сказал, что заплатит любые деньги. Так что вам вдвойне повезло. То, что вас нашёл именно он, да и вообще, что у вас такой заботливый друг. Цените это.

После услышанного, мне стало крайне неудобно. Мало того, что именно Дамиан Вилмот нашёл меня чуть ли не голой на обочине, так ещё и оплатил моё комфортное выздоровление.

Надеюсь, мне не придётся в дальнейшем расплачиваться за его доброту.

С момента моего пробуждения, в больнице я пробыла неделю. Хочу заметить, что за прошедшее время на мне зажили абсолютно все синяки и раны. Скулы теперь не казались острыми, а кожа приобрела здоровый оттенок. Я будто пропиталась жизнью. А ещё, я невольно начала замечать сходство с матерью. Отец бы не выдержал этого. Если бы мне сейчас пришла в голову мысль о возвращении домой, то он бы с радостью обновил новую порцию синяков. Ему не нравилось, когда я становилась похожей на неё.

Стоя у зеркала, я всё никак не могла поверить собственным глазам. Казалось, словно в отражении на меня смотрит чужачка. Настолько я не привыкла видеть себя привлекательной. Да что уж говорить, я в принципе никогда не была такой. Волосы стали гуще, и их цвет приобрёл насыщенность, отчего они стали темнее ночи. В глазах появился блеск, а на губах так и проскальзывала лёгкая улыбка умиротворения.