Алена Медведева: Переполох в академии сиятельных лордов

Так и получилось, что день предположительного триумфа профессора Утило обернулся днем всеобщего восхищения профессором Иволдон!

— В город собрался?

Вопрос Ардемала нагнал Розолса возле пропускной арки академии.

Урок танцев завершился недавно, Таурин поспешил на занятие в лазарет, а эти двое вдруг решили пропустить сегодняшнюю тренировку по воинскому делу. Так сделали многие — за «многолетнее» занятие по управлению хозяйством и клинком попользовались вдоволь — сейчас важнее было отдохнуть и обдумать все случившееся.

Тем удивительнее, что эта «парочка» собралась по важным делам.

— Ты тоже?

— Как видишь… — Тоис скупо улыбнулся.

Сейчас все прежние распри казались нелепыми, такими далекими и даже… детскими. Удивительно, но всего за фактический час парни повзрослели, переосмыслив жизненные ориентиры. Вражда родителей? Возрастные причуды! И выеденного яйца не стоят — хотят «старички», пусть сами этим развлекаются, а им спорить нет резона. Оба своими путями пришли к этой мысли — обдумать все было много времени, когда уставшие, день за днем очередных жизней, они укладывались вечером спать.

Вот что творит пребывание в подпространстве академии! Воистину, это целый мир…

— Сейчас ты, конечно, выдал, — отметил Ларс.

Оба избегали разговора о причинах, побудивших их спешно собраться в город.

— Танец с профессором? — Понял Тоис.

— Именно! Отважиться пригласить горгону — это подв…

Розолс не успел выразить мысль, как был схвачен Ардемалом за глотку и притиснут к удачно росшему рядом с дорогой дереву.

— Еще раз так о ней скажешь — умрешь.

Просто и без лишних слов спокойно предупредил Тоис, тут же отступив от изумленного спутника. Какое-то время оба стояли рядом, но словно разделенные внезапно разверзнувшейся пропастью — готовые столкнуться вновь.

Ларс потирал шею, раздумывая. Молча ждал и его сокурсник. Прежний Ларс вероятно, не допустил бы признания, не принял бы правоту такого извечного НЕприятеля. Но сейчас, осознав свои ошибки с Таурином, вновь и вновь раздумывая над ними бессонными ночами, скучая по Иве годами, сочувствуя ее трудной судьбе, понимая, что она как девушка столкнулась со множеством недостойного… и с его стороны тоже, — Ларс стал иначе относиться к женщинам. Мальчик становится мужчиной, когда ощущает потребность защитить любимую.

Во взгляде Ардемала была жгучая ярость, готовность заставить его подавиться своей насмешкой. И Ларс это понял, как понял и то, что был в корне не прав.

— Прости, — так же серьезно ответил он Тоису. — Больше не позволю себе ни единого грубого слова в адрес куратора Иволдон.

И оба молча двинулись дальше, направляясь по извилистой дороге к городу. Объяснений не требовалось — они инстинктивно осознали, что этот вопрос стал первоочередным для них. Но признаться? Нет, пока нет.

Дорога привела их к первой городской улице. И тут бы им разойтись, направляясь к своим целям, но… они шли и шли рядом. С каждым шагом внутреннее напряжение каждого усиливалось, а вопросы множились. Когда оба замерли возле дверей в храм силы откладывать разговор уже не было возможным.

— Зачем ты здесь? — Ларс насупился. — Можешь вернуться в другой раз? У меня неотложное дело.

— У меня тоже, — напрягся Тоис, — и я хотел просить тебя о том же.

Близился вечер, оба спешили. Завтра ожидался родительский день и отложить планы не могли оба.

— Я не могу уйти, — признался Ларс. — Это очень важно!

— И для меня… — откликнулся Тоис, — но я не могу допустить присутствия свидетеля.

— Хорошо, — Розолс оглянулся на часы. — Не будем терять время: поспеши, я войду следом.

Ларс прождал в тени на улице с полчаса, нервничая и переживая об успехе дела. Едва Ардемал возник в дверном проеме храма, как он кинулся вперед, переживая, что опоздает.

Иве же в этот момент никак не могла сосредоточиться на инструкциях преподавателя.

— Таурин, отличные стежки! — Гаркнул он прямо в ухо, увлекшемуся студенту, отчаявшись его дозваться. — Только у нас лазарет, а не клуб вышивания! О пациенте помните? Вы ему, между прочим, палец пришиваете! К ладони, я хочу напомнить!! К ладони!!!

Опомнившись, Иветта уставилась на дело рук своих, обнаружив, что плавно переместилась уже на штопку простыни, укрывавшей стол, где лежал пациент.

— Ой!

Они с пациентом, который пострадал на тренировке по воинскому делу и пребывал в сознании, в растерянности уставились друг на друга.