— Моя невероятная… маска, — Кати невольно улыбнулась при этих словах, после всего что произошло, лишь осознание, что ее не узнали, позволяло сохранять спокойствие. — Я скоро вернусь…
И он снова завладел ее губами, затем с сожалением оторвался и, оглядываясь едва ли не на каждом шагу, покинул спальню.
Вслед ему раздался едва слышный протяжный стон — ее сказка закончилась! Катарина поднялась, на секунду замерла, приложив ладонь к животу и улыбнулась удивительному ощущению внутри. Почему-то, произошедшее не казалось ей грязным, недостойным или постыдным. Даже сейчас, когда возбуждение покинуло ее тело, то, что случилось она не сумела, бы назвать иначе, чем — волшебно! И хотелось петь, закружиться, теряя реальность, и… вновь испытать его прикосновения. Последняя мысль заставила торопливо надеть собственную одежду.
Едва натянув платье, Катарина приступила к поискам. Еитара хранила и яд и противоядие в нише у секретера, нечто подобное искала и Кати. Обойдя письменный стол у стены стол, девушка сняла со стены картину и приступила к изучению плотно пригнанных друг к другу камней. Время шло, а камни не поддавались… Катарина использовала все возможные варианты, но все бессмысленно. Оставалось лишь скрыть следы своего преступления. Девушка с сожалением повесила картину обратно, и когда поправляла край полотна, ощутила, как под пальцами пошевелился один из камней.
Сердце замерло, едва за дверью послышались шаги… но никто не вошел и Кати уверенно нажала на каменную кладку. Медленно, со скрежетом открылась ниша в стене, и полное радости восклицание раздалось в императорской спальне. Это был не маленький флакон, в тайном сейфе стояла огромная, не запечатанная бутыль более чем наполовину заполненная мутной жидкостью. Девушка поспешно достала пузырек со снотворным, беспрестанно встряхивая бутылочку, вылила все в цветочный вазон, и, прополоскав флакончик водой из графина, торопливо начала переливать содержимое. Несколько капель упали на пол, распространяя неприятный запах, и Кати обругала себя за неуклюжесть. Едва бутылочка заполнилась, девушка поспешно спрятала ее все в тот же единственный кармашек и торопливо принялась убирать за собой. Уже была закрыта секретная панель, задвинут назад стол и повешена правильно картина, но как Кати не вытирала пролитые капли на пол, неприятный запах все еще наполнял спальню. Распахнутое окно не спасло положения — запах витал в спальне, душил призраком ее лжи. И Катарина поняла, что скрыть следы преступления не в силах.
Спешно натягивая перчатки, девушка выскользнула из императорской спальни, опустив голову прошла мимо ухмыляющихся стражников, внешне неторопливо покинула императорские покои и едва не побежала по длинному коридору. Ее сердце стучало, заглушая все звуки, стыд, страх, отчаяние смешались в душе, паника накатывала волнами, стремясь захлестнуть остатки разума.
— Катарина…
Тихий голос из-за колонн, и девушка побежала к леди Вьетени.
— Вы?.. — начала леди и осеклась пристально разглядывая припухшие губы на бледном лице.
— Противоядие у меня, — прошептала в ответ Кати, — нам нужно покинуть дворец как можно скорее.
— Это вызовет подозрения… — начала леди Вьетени.
— Едва он войдет в спальню, потери станут очевидны! Нужно торопиться!
Накидка и вторая часть маски были надеты незамедлительно, и женщины двинулись к бальному залу.
* * *
Хассиян вернулся позже, чем желал, но войдя… Запах! Ненавистный с детства запах противоядия ударил осознанием ее поступка. Стремительно открыв тайник, он с ироничной усмешкой взирал на флакон, из которого взяли едва ли две чайные ложки противоядия. Не тронутыми лежали документы и донесения, не тронутым остался яд, в том же положении лежали иные флаконы — ее интересовало лишь мутноватое спасение чьей-то никчемной жизни.
Взбешенный император покинул собственные покои, стремительно спустился в бальный зал и замер на пороге, выискивая взглядом ту, что предала вновь.
Его гневный взгляд метался от одной леди в красном, к другой, но все эти дамы с пышными воланами юбок лишь отвлекали внимание.
— Если бы ты просто попросила, я дал бы тебе не только противоядие, я подарил бы тебе весь мир! — прорычал Хассиян. А затем мрачно добавил, — Хочешь так, будет, по-твоему!
И развернувшись, император поднялся к себе.
* * *
Незаметная в своем темно-зеленом балахоне, Кати покинула дворец, отдав на входе серебристый пропуск. Наемная карета увозила ее прочь, а девушка вытирала соленые капельки, все льющиеся и льющиеся из глаз.
Читать дальше