Тамара П.: Бог равновесия

Дополнительной возможностью Бога Равновесия было то, что к нему присоединились нити разума всех богов, существующих во вселенной. Викториан знал, кто что думает и где они находится, мог повлиять на их поведение или мысли — подарок от Тьмы был действительно королевский.

Бог Света проснулся от долгого сна. Он не собирался просыпаться вечность, поэтому столь раннее пробуждение его озадачило. Светлый всемирный Бог засыпал всегда, когда Светлых Богов приходилось больше от нормы.

Мужчина сел и обхватил голову руками, при этом его мысли были далеки от того места, где он спал. Удивление удивило его самого, мысли основателя всех вселенных не могли проникнуть через барьер, поставленный Тьмой, той, чью любовь он так и не смог завоевать, поэтому он не смог разузнать всю обстановку что царила в мирах. Его месть Темному Богу уже закончилась, но мужчина до сих пор не мог простить того, что его отвергли ради какого-то демона. Он засыпал с намерением больше никогда не просыпаться, но даже его планам не суждено было исполниться.

"Неужели появился Бог Равновесия?" — подумал Светлый Бог: "Я уничтожил все поколения Равновестных во всех мирах, даже миры, где он мог появиться. Где я ошибся? Неужели мне вновь придется столкнуться со скукой после сна или появился действительно достойный мне противник?".

Тьма была счастлива: "Я победила тебя Светлый. Моего Равновестного тебе не соблазниться. Ради этого мне пришлось родить для него сына, которого ты не сможешь привлечь на свою сторону, ставший для него единственным. Границы установлены, запасной план придуман и осуществлен. Если ты — Светлый Бог всех Вселенных попытаешься соблазнить Демионария, есть еще один Темный Бог, кто не поддастся твоей магии, муженек мой ненавистный. Этот бывший человеческий светлый божок станет тем, кто сохранит Равновестного".

Демионарий просыпался от того, что кто-то нежно гладил по его волосам. Волны удовольствия неконтролируемо распространялись по телу, неосознанно возбуждая всю сущность суккуба. Голос, который раздавался возле его уха, будоражил кровь, воспламеняя душу.

— Я не знал, что ты так умеешь петь, — прошептал Демионарий, открывая глаза.

— Я сам не знал, что могу петь. Слова и мелодия появились в моей голове внезапно, поэтому не смог сдержаться, — прошептал Викториан.

— Что-то изменилось, я чувствую.

— Переходы между мирами закрылись, хорошо, что мой братец эльф успел вернуться в свой мир. Думаю, что количество Светлых и Темных уровнялось.

— Стал окончательно Равновестным? — заметил демон.

— Да, даже получил возможность влиять на всех богов, что существуют во вселенных.

— Поздравляю, — шепнул мужчина и внезапно впил в губы возлюбленного.

Наконец-то суккуб мог выпустить всю свою страсть, которая накопилась за все время, пока сдерживал в себе душу человека. Мальчик ответил с той же страстью, будто голодал несколько столетий…

Аллюр все же вырвался из рук Тьмы, и даже смог проникнуть в тот мир, который был ему необходим. Вселенная демонов, где царствовал Демионарий, встретила душу Темного Бога тишиной.

"Все хорошо, теперь будет еще лучше, чем раньше. Я освободился от обязательств, которые так долго сдерживали мои чувства. Теперь моя жизнь начнется с нового листа, в конце которой напишу: "И жили они счастливо с Викторианом целую вечность". Какой же я классный, что припрятал труп родного сына прежнего правителя. Помню, тот мальчик был весьма талантлив, но гибель его была мучительной. Как же интересно перевернулась судьба, тот, кто уже мертв и заморожен в вечных льдах родной планеты станет моим пристанищем для души. А те, кто меня ненавидел — станут родными братьями. Демионарий никогда не откажется от любимого братика, которого так любил. Никто не узнает, что внутри него будет душа Аллюра" — если бы человек мог, он бы ехидно засмеялся.

Человек легко нашел замороженный труп тринадцатилетнего суккуба и легко проник в его сердце…

Роксалант открыл глаза, небольшое количества магии и льды распались на мелкую крошку, что окружало тело демоненка. У суккубов глаза золотистого цвета, но этот мальчик смотрел на мир синими глазами. Губы скривились неумело, все же тело еще не оттаяло, но на лице явно виделась усмешка, будто мальчик высмеивал все, что видел вокруг. Он взглянул на небольшую луну над головой и хрипло прошептал, обещая самому себе:

— Викториан, я еще не закончил с тобой. Я только начинаю завоевывать твою душу!