Карина Хелле: В пустоте

Я забралась в машину, закрыла дверь, и мы поехали по дороге, подернутой туманом, возле которой я росла.

Путь в Сиэтл был меланхоличным и серым, низкие тучи пролетали мимо окон, пока мы двигались по шоссе. В нескольких местах были участки снега, привлекшие мое внимание, но в остальном я просто сидела поближе к двери, словно так могла бы спастись.

Я смотрела на пейзаж с усиленным вниманием, отвлекаясь от реальности, пока реальность не ударила по мне в облике Ады. Ее сообщения приходили с безумной скоростью, и хотя я знала, что она понимала глубоко в душе, я могла представить, как ей больно, что я уехала, не попрощавшись.

А потом начали звонить родители, и я выключила телефон, пока они не добрались до меня. Мне нужно было знать, что я сделала правильный выбор, а в этой машине, набитой моими вещами, моей жизнью, этого пока сделать не удавалось.

Мы были возле Олимпии, когда Декс спросил:

— Мы можем поговорить?

Мне стало холодно, словно кто-то сунул в живот кусок льда. Я не хотела уточнять, но губы опередили мое сердце.

— О чем?

Тишина заполнила машину, тяжелая, как мешок с песком. Я разглядывала свои ногти и ждала. Я знала, что вопрос был не случайным. Разве не было теории о размере паузы после вопроса или просьбы? Чем больше пауза, тем больше просьба. Может, это лишь выдумали.

Он тихо вздохнул и крепче сжал руль.

— Даже не знаю, с чего начать.

— Если вопросов несколько, то лучше их не обсуждать, — пробубнила я, глядя, как мимо проносится дорога. Я хотела задать ему миллион вопросов. Как вышло, что он выглядел лучше после всего, что я пережила? Почему мне пришлось страдать, когда он меня бросил, а он выглядел и вел себя как современный Адонис? Когда я перестану злиться на него?

Он потянул за край кепки, и его глаза оказались в тени.

Пауза затянулась. Если бы волнение было живым существом, оно бы выбило окна и убежало.

Он смотрел на машины перед нами и тихо сказал:

— Почему ты не сказала мне, что была беременна?

Я догадывалась, что этот вопрос возникнет. Мама подняла это копье раньше, и я знала, что попало копье по Дексу.

Но я не была готова к этому.

Я глубоко вдохнула.

— Я не знала, пока не стало слишком поздно.

— Перри…

— Правда, — зло сказала я.

Он закусил губу, глаза оставались скрытыми.

— Иначе ты бы мне рассказала?

Я покачала головой.

— Нет.

— Это не честно…

— Не честно?! — возмутилась я. Он скривился и сжал руль. — Не смей так говорить! Думаешь, я хотела беременность?! Если бы я узнала раньше, я бы избавилась от этого. Я бы избавилась, потому что это связывало бы меня с тобой!

Декс поднял голову, словно я ударила его по лицу. Его глаза прояснились. Он был потрясен.

Мне было плохо, но это не мешало продолжать, чувства надвигались лавиной.

— Ты все разорвал. Ты испугался и разрушил меня. Я ничего тебе не должна! Ты не имеешь права знать, что происходит в моей жизни. Тебе нет никакого дела. У тебя ничего нет!

— У меня было право, — возразил он мрачно и едва слышно.

— Нет…

— Это был и мой ребенок! — завопил он, его тело содрогалось. Он кричал с такой болью, что я подпрыгнула на сидении. Я замолчала, ощущая себя глупо, пристыжено и очень маленькой.

Прошло пару мгновений, его слова пропитали атмосферу, сделав ее тяжелее, чем раньше. Я ерзала, думая, что ошиблась, поехав с ним. Не только я злилась, но мне казалось, что право на это есть только у меня.

Я ощущала, как он повернул голову и смотрел на меня.

— Не только ты имеешь право злиться, Перри, — сказал он, старясь звучать спокойно.

Я поежилась и пораженно посмотрела на него.

— Что?

— Забудь, — он тряхнул головой. — Уже не важно.

Это было важно, это еще долго будет важно. Но не сейчас.

— Ты только что услышал мои мысли? — спросила я, глядя на него с опаской, пытаясь заметить ложь.

Он нахмурился.

— Как это понимать?

— Я думала об этом. Ты прочитал мои мысли?

— Я знал, о чем ты думаешь, если ты это имеешь в виду.

Он немного растерялся, но больше ничего не добавлял. Его плечи немного расслабились, и я решила не давить. Все уже было странно и натянуто без продолжения. Если он не мог читать мои мысли, не стоило ему и рассказывать.

Я хотела скрывать все в себе.

Сиэтл поприветствовал меня ударами ледяного дождя и тяжелыми серыми зданиями. Это не успокаивало, а, когда я увидела его дом в парижском стиле у монорельса, стало еще холоднее.