Екатерина Оленева: Красный цветок

Несмотря на постно-мрачные, суровые лики Чеар*рэ, у меня на душе легко. Я начала жизнь заново, избавившись, наконец, от злобного призрака — самой себя.

Будущее видится почти безоблачным. В своем оптимизме я не желаю замечать настроение Те*и, нудный аккомпанемент дождя, печаль в очах Эллоис*сента. Она, эта печаль, часть его натуры. Такая же, как склонность к одиночеству, эпатажу, риску. И девочкам. А может быть, и к мальчика? Что есть, то есть.

Из города до морского порта мы перешли через порталы. Корабль уверенно шел к берегам родной Эдонии.

Мы с Сиэл*лой развлекались тем, что играли в "форс". На клеточной доске деревянные фигурки пытались проникнуть в ряды противника и уничтожить его. Считалось, что эта глупая игра развивает логику. Может быть и так, но "развивать логику" весьма скучно занятие.

Наконец часы пробили десять и, раскланявшись, девушка удалилась, предварительно пожелав приятных снов.

Я приготовилась ложиться в кровать, когда Те*и нарушил мое уединение.

— Нам нужно поговорить, — сказал он, решительно переступая порог каюты и скинув с себя мокрый плащ.

Упав в кресло, на котором его любимая племянница провела весь вечер, он сделал несколько жадных глотков из серебряной фляжки — постоянной подружки. Другой "постоянной" я, — увы! — за ним не замечала.

Я с волнением заметила, как осунулось лицо покровителя и наставника. Он мало спал, мало ел. И, — увы! — много пил.

— Те*и, кого ты считаешь виновным в смерти Зака? Меня? Или себя?

Те*и скривился. Он даже не пытался казаться насмешливым — плохой знак.

— Как все это цинично, девочка моя.

Пришел мой черед кривиться и пожимать плечами:

-. Мы оба знаем, что Зак в чем-то был прав. Хотя мое отношение к его правоте, в силу вполне понятных причин, очевидно.

Те*и опустил светлую голову, то ли задумчиво, то ли повинно.

— Он не должен был действовать в одиночку, — сказал он.

— Возможно, он не хотел предавать огласке отношения с Миа*роном?

— Миа*роном?! Кто бы мог подумать, что твой Черный Наставник и Грей*стон Рэй*фрэ одно и тоже лицо!

Я с любопытством покосилась на Те*и.

— И кто этот человек?

— Он должен был стать Хранителем Клана Пантер, хозяином прайда. Но его отец отказал ему в наследовании.

— Потому что Миа*рон для правителя слишком жесток?

Те*и невесело рассмеялся:

— Пантеры все кровожадны. Оборотни по природе своей людоеды. Но об этом — тс! — паясничая, Стальная Крыса приложил тонкий палец к бескровным губам, делая большие глаза. — Говорить об этом не принято. Нет, даже если бы Грей*стон живьем жрал соседей и варил в смоле кипучей собственных верноподданных, папаша бы только гордился им! Но…плохой мальчик не желал совокупляться с девочками, как положено матушкой природой. Плохая и похотливая киса любила котиков, а не кошечек. За это и был изгнан из прайда.

— Ну, поскольку я далека от свободных взглядов и умру ограниченной мещанкой, я могу понять Большого Кота.

— Умереть мещанкой тебе не грозит, — мрачно изрек Те*и. Его взгляд показался мне излишне тяжелым и пристальным.

— Мы полагали, что для Зака давняя связь была только заданием, — человеческий голос может ли скрипеть, точно тяжелая повозка? Выходит, может, когда слова даются тяжело, не желая выходить из горла. — Если бы мы только догадывались об этом раньше. Если кто-то взял на себя труд сопоставить факты! Хотя бы лучше расспросить тебя. Ведь истина лежала на поверхности!

От треска разломанного туалетного столика, разлетевшегося в щепки, я вжалась в кресло:

— Эй! Полегче, маэстро! Не смей крушить здесь мебель, — я к ней привязалась! — Злой взгляд Те*и не прожег на мне дырку. — Я понимаю, Зак был твоим младшим братом. Но что случилось, то случилось! Вы, как всегда, обсудите это на семейном совете, поработаете над ошибками и сделаете правильные выводы.

Не издеваться не получалось. Видимо, где-то в душе оставался зловещий, неприятный осадок.

Те*и ответил злым коротким смешком.

— Зак умер рано. Думаю, ему было бы приятно знать, насколько крепкий орешек ему попался на этот раз.

— Ты обо мне? — тон получился ворчливей, чем хотелось. — И что я сделала?

— А сама-то не поняла?

— Не — а.

— Чудо ты чудное. Творишь непонятно что, и даже не осознаешь этого? Впрочем, это естественно. Проще всего совершать несусветные вещи именно тогда, когда ни хрена не понимаешь их несусветности.

— Ну, а что я натворила?

— А что ты помнишь?

— Огонь. — Я подумала, потом добавила. — Много огня. — Вспомнила свои видения. — Очень много огня. Но, по-моему, это ведь нормально? Учитывая мое направление, да?