Екатерина Неволина: Дар ангела

Старая шутка была встречена хихиканьем. Студентки тут же зашумели, поднимаясь с мест, и аудитория сразу наполнилась голосами и шумом, словно вдруг включили на полную мощность радио.

— Пойдем постоим в коридоре, — позвала Алису Нина.

Девушки вышли и остановились у открытого окна.

— Алис, мне кажется, с тобой что-то происходит, — сказала Нина, глядя на еще по-зимнему голый тополь. — Ты изменилась, и очень сильно. Я едва узнала тебя сегодня. Тебе точно не нужна моя помощь?

— Да ладно?! У меня все в порядке, — отмахнулась Алиса и вдруг заметила, что к ним целенаправленно шагает Наташка.

Все лицо Кошелевой было покрыто ярко-алыми пятнами, словно ее раскрасили гуашью, а нижняя губа обиженно дрожала.

— Ты! Это ты во всем виновата! — выпалила она, остановившись напротив Алисы.

— В чем же? — Алиса с независимым видом оперлась рукой о подоконник.

— Сама знаешь! Ну ты и скотина! — Кошелева окинула девушку слепым от ярости взглядом и, резко отвернувшись, зашагала прочь.

— Я не понимаю, о чем она, — оглянувшись на подругу, поспешно сказала Алиса.

Нина по-прежнему смотрела в окно.

— Я не вмешиваюсь. Это твое личное дело, можешь ничего не рассказывать, — тихо произнесла она после недолгой паузы.

— Алиса Зеленская. Не часто вас теперь здесь увидишь, — проговорил почти над ухом скрипучий голос, от которого девушка испуганно вздрогнула.

Тусклые рыбьи глаза Светланки за мутными стеклами очков-аквариумов сверкнули нескрываемым торжеством.

— Я болела, — соврала Алиса, отступая на шаг от приближающегося противника.

— Вот как? — по сухому лицу со впадинами щек можно было прочитать не больше, чем по шумерской табличке. — Надеюсь, вы употребили время с пользой и основательно подготовились к зачету. Вы приготовили новый реферат?

— А разве надо было? Вы не говорили…

— Я не говорила?! — выпятив впалую грудь, Светланка пошла в атаку. — А у вас, студентка Зеленская, голова совсем не варит? Вы думаете, у нас оценки за красивые глазки ставят?

— Я подготовлюсь… — пробормотала Алиса и вдруг разозлилась: с чего это она оправдывается перед старой злобной мымрой?

Ты избранная, а она — никто, вредная злобная старуха, которую все здесь ненавидят и боятся! Почему бы не дать ей отпор? Почему бы не показать ей ЕЕ место?!

— Не кричите на меня, — сказала девушка, глядя в выпученные глаза Светланки. — Вы — просто злобная старуха! Вы как вампир, который питается страхом и болью! Вами можно только детей, как Бармалеем, пугать! И вы получите по заслугам, я это обещаю!

От неожиданности профессор культурологии попятилась, словно для защиты выставив перед собой руку.

— Вы еще меня вспомните! — уже крикнула Алиса и прикоснулась пылающей ладонью к холодным дрожащим пальцам Светланки.

Снова, как и прежде во дворе, с Дэном, ее словно шибануло электрическим током.

Светланка тоже дернулась и вдруг, совсем по-детски жалобно всхлипнув, топоча разношенными старыми туфлями, побежала прочь по коридору.

Нина стояла у окна и смотрела на эту сцену расширившимися от ужаса глазами.

— Она не права! Она всех уже тут застращала! Нужно, чтобы кто-нибудь поставил ее на место! — объяснила Алиса.

Но подруга поспешно отвела взгляд, чтобы не встречаться с ней глазами, и ничего не ответила.

«Она мне завидует, — думала Алиса, быстро шагая по улице. — Это трудно — быть избранной, я знаю. Избранный один против многих. Он слишком яркий, слишком настоящий для них».

Она повернула за угол дома и вдруг остановилась.

У подъезда стояли двое: девушка и парень. Все щеки девушки были исполосованы косыми потеками туши, а помада смазана так, что лицо стало похожим на клоунскую маску. Алиса видела в цирке печальных клоунов. Так вот девушка была точь-в-точь одна из них.

— Ты подлец! Как ты смеешь! — крикнула она, замахнувшись, чтобы дать парню пощечину.

Но тот перехватил руки подруги и плотно прижал ее к себе.

— Ну, ну, потише, не маши лапками, — засмеялся он, легко уклоняясь от ее обутой в изящный сапожок ножки.

— Ненавижу! Гад! Сволочь! — девушка попыталась плюнуть молодому человеку в лицо.

— Ах так! — прошипел он, перехватывая кисти подруги одной рукой, а второй вдруг отвесил ей ощутимую затрещину. — Вот тебе, истеричка. Так лучше?

Девушка застыла. По ее лицу тропическим ливнем катились слезы.

Если бы импрессионисты искали натурщицу для новой поражающей воображение картины, лучшей кандидатуры им было бы не найти.