Надежда Мамаева: Интервью для Мери Сью. Раздразнить дракона

— Это если ты не обратился к чернокнижию, — шмыгнула носом Марна. — Правда, когда печать используют в темных ритуалах, она сгорает. Вот почему Энпарс заставлял склоняться перед ним соседей и принимал вассальные клятвы. Вместе с присягой на верность правитель Верхнего предела требовал отдать ему и символ кнесской власти. Оттого каждая победа в битве — это чья-то сгоревшая печать.

И как у нее получалось быть красивой даже в слезах?

— Зачем он на это пошел? Сила печати спасает от неурожая и засухи, с ее помощью можно остановить мор и заставить склонить горячие головы тех, кто решит затеять бунт, — казалось, Брок не мог поверить в очевидное.

— Энпарс тщеславен, — пропела Марна. — А сейчас он сжег последнюю печать — кольцо тритона, что отдали ему болотники. Владыке понадобилась очередная. Но отец этой Рааны не пожелал стать простым вассалом, а захотел быть равным и просватал свою дочь за Энпарса. Но я верю, что завтра ты одержишь победу…

— Подожди. А как же та печать, что впаяна над воротами в крепость? Я сам видел, как два месяца назад перед заключение мира она не дала войти в крепость Рейнху, располовинив его.

— Это ещё один секрет Энпарса, как и фальшивый полоз на его шее, что лишь выглядит амулетом, а на деле — простой кусок металла. Так вот… Над воротами нет никакой печати. Это лишь обман. У кнесса есть слуга — талантливый некромант. Все те драконы, что в облике людей якобы входили в ворота, уже были мертвы. Их ловили и показательно доставляли к воротам, чтобы люди видели, как их охраняет кнесс и сила его печати. Стадо верило своему пастуху и буквально боготворило его.

Марна позволила себе мимолетную презрительную улыбку.

— Но почему ты сама не убила Энпарса, когда узнала обо всем? — подозрительно спросил Брок, и драконица чуть отпрянула с видом оскорбленной невинности.

— Когда кнесс приблизил меня к себе, он потребовал клятву, что я не причиню ему вреда. Моя рука просто не может подняться против Энпарса.

Марна продолжала играть роль несчастной, но не сломленной мстительницы, но я же узнала и увидела достаточно. А смотреть, как шуршащая ткань сползает с ее плеча, оголяя нежную кожу… Увольте меня от созерцания последнего женского довода. Я не была наивной, чтобы не понять: сейчас Марна предложит Броку себя, и ее тело щедро расплатится по этой сделке.

Зато я кажется все поняла, ребус оказался разгадан.

Выключила диктофон. Тихо, крадучись, я растворилась в тени. По лестнице поднималась привидением, но когда оказалась у себя в комнате — с шумом бухнулась на кровать. Подтянула колени к подбородку, обняла полушку, упершись лопатками в спинку ложа и просидела так до утра. Встретила рассвет с абсолютно сухими глазами.

Я выживу. Не сломаюсь, чего бы мне это не стоило. И пусть я всего лишь пешка, но и пешка, знающая расклад, способна победить королеву.

Вот только партия, как показали события, начала разыгрываться задолго до моего появления в этом мире.

Первый ход судьбы, которая играет белыми фигурами. И сразу ферзем.

С гор начал спускаться ледник, и молодому кнесссу, едва — едва перенявшему власть и печать, грозит полное разорение его маленького уряда. На соседей войной не пойдешь: они сильнее и будут стоять за свои земли до конца.

Ответный ход черным конем Энпарса.

В голову кнесса приходит гениальный план: ослабить приграничных соседей войной, но не с собой, а с драконами. Решение дерзкое, и владыка ставит на карту все, что имеет: собственную власть. Он обращается к чернокнижникам (а иначе откуда мой несостоявшийся черноглазый убийца в курсе, что можно обернуть силу печати в смертельное заклятье?) и его печать становится оружием.

Энпарс нападает на дракона, который спускается слишком низко к земле. Причем делает это не на территории собственного уряда. Владыка Верхнего предела убивает драконицу на глазах крылатого соплеменника. Возможно, повод был бы недостаточен, если бы этой убитой не оказалась юная жена энга парящей твердыни, Вьельма.

Молодой вдовец в ярости от потери любимой заливает все огнем. Ему отвечают человеческие маги, не знающие еще, что послужило причиной такого гнева дракона. Начинается война.

Еще один ход судьбы.

Фортуна, играя белыми, уходит в оборону, и отнимает у Энпарса его печать в первой же серьезной битве с драконами. Ящеры не разбирают, кто из людей виновен и жгут всех подряд. Но кнессу удается главное — полностью отбить атаку и сохранить свои земли, в то время как у соседей сгорают целые города. Но правителю Верхнего предела для сохранения инициативы нужна новая печать.