Елена Звездная: Темная Империя. Книга 2

— О, позвольте задать вам вопрос, — неожиданно ощущаю, как по лицу все же потекли слезы, — вы знакомы с сильнейшим темным лордом Алсэром?

Темный нахмурился, глядя на меня с некоторым недоумением, затем произнес:

— Да. Я хорошо его знаю.

Рыдание вырвалось против моей воли. Накрыв рот ладонью, я переждала момент слабости, а после воскликнула:

— Полагаю, вы даже дружите, в вашем темно — лордовском понимании, не так ли?!

Лорд Эллохар не ответил, он смотрел на меня, недоуменно вскинув бровь.

— У вас увлечения схожие, — пояснила я, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не расплакаться, — он тоже весьма ценит человеческих девушек… до первого раза.

Глаза темного вспыхнули, в них заплясал огонь. Невероятное зрелище — словно глазницы это прорези, а огонь он пылает внутри и… И я понимаю, что у меня нет больше сил и слов больше тоже нет. Если бы не Ниран, лежащий сейчас в городской лечебнице, я бы, наверное, умерла прямо здесь, в Аду. Но мне было ради кого жить, и я должна была выжить, хотя бы до завтра, а потом…

У меня больше не было тепла внутри, не было надежды, не было желания жить. Не хотелось больше… И я задала главный вопрос:

— Чего вы от меня хотите, лорд Эллохар? Не нужно больше этих игр, и спасать меня тоже уже не стоит, просто скажите, что вам нужно, пожалуйста.

Мой вопрос был логичен — он темный, а темные никогда и ничего не делают без причины. Они просчитывают на сотни ходов вперед, они коварны, они беспощадны, в них нет тепла, любви, жалости. Ничего нет.

— Если вам нужна моя сила, кровь или душа — я прошу лишь забрать требуемое завтра, — мой голос дрогнул, и все же я постаралась говорить ровно и без эмоций.

А темный молчал. В его глазах все так же пылало пламя, черты лица словно заострились, а ярость — мне казалось, я ощущаю ее физически. Невероятная ярость, нарастающая. И бешенство. И гнев. И что-то еще, что я не могла и не хотела понимать. Впрочем, о каком понимании могла идти речь — не хотела даже смотреть на темного лорда, и не выдержав отвернулась, тяжело дыша и прилагая все силы к тому, чтобы не расплакаться…

«Любимая девушка» — почему-то так больно было от тех его слов. Любимая… как же страшно оказаться любимой для того, кто любит убивать, а темные любят. И страшно думать о том, что я действительно могу быть его «любимой девушкой» требуемой к примеру для любимого ритуала, на котором кровь требуется. А кровь у меня редкая…

— Найрина, — хриплый едва сдерживаемый рык, прорвался несмотря на попытку темного произнести мое имя мягко.

— Чего вы хотите от меня, лорд Эллохар? — тихо спросила, все так же не глядя во тьму. — Неужели существуют ритуалы, в которых требуются влюбленные в своего палача девственницы? Или вам просто приятно убивать тех, кто и так готов умереть за вас? Или…

— Заткнись! — грубо оборвал меня темный.

Всхлипнув, и прокляв себя за то, что не сумела сдержаться, я вновь повторила вопрос:

— Чего вы хотите от меня, лорд Эллохар?

Глухой взбешенный рык, и темный, оказавшийся внезапно рядом со мной, схватив за запястье, рванул на себя, а когда я чуть не упав, уперлась свободной рукой в него, схватил за подбородок, вздернул мое лицо и едва наши глаза встретились, прошипел:

— Чего я хочу от тебя, Найришшшшшша? Да все до безумия просто — чтобы ты, личность без малейшего чувства самосохранения, сидела дома, пекла пирожки, носки штопала и не влезала, во имя Бездны, в целительские подвиги во имя сохранения чужой зад… жизни! Я понятно выражаюсь?!

Перепугавшись до безумия, я не смогла издать и звука.

— Кровь, душа, тело? — прорычал темный, глядя мне в глаза так, словно хотел сжечь душу. — К демонам, Найри, буду откровенен — мне нужно все это разом и в вечное пользование! Ты довольна? Ты это хотела услышать?!

Я отрицательно замотала головой, силясь вырваться из его цепких пальцев, но темный не дал. Неожиданно отпустив мое запястье, он сжал в объятиях, а после, наклонившись к самым моим губам, со стоном прошептал:

— Давай так, Найриша, ты сидишь дома, носки штопаешь, никуда не лезешь, ни в какие передряги не попадаешь, а я тебя не трогаю, идет, девочка?

И не дожидаясь моего ответа, продолжил:

— Соглашайся, Найриша, это большее, что я могу для тебя сделать. Самое большее… Иначе сорвусь, прелесть моя, и тогда тебе придется узнать, что я никакой не темный, Найри, я хуже, поверь, девочка. Я гораздо хуже!

Вспыхнул огонь.

Ослепил, закружил, зарычал, оглушая яростным ревом…

И я вдруг оказалась сидящей на кресле в своей спальне в доме госпожи Шилли. Совершенно одна, в моем родном мире, где за окном пели петухи и по дому уже разносился запах свежей выпечки, а значит сейчас около четырех утра и мне через час вставать и идти в лечебницу и…