Триша Вольф: Мир в красном. Книга третья

Его глаза сужаются.

– Ты выбираешь эту никчёмную отговорку. А я так надеялся на тебя.

Я постукиваю пальцами по столу. Нужно быстрее закончить этот разговор.

- Я понимаю, почему вы выбрали Эйвери, - говорю я. – Не потому что беспокоились о том, что она обнаружила эпителиальные клетки. Нет. Вы подбросили улики, чтобы обвинить Саймона. Вы выбрали ее из желания преподать мне урок. Но почему Джулиан?

Он, наконец, выкладывает передо мной все карты.

– Можно было бы предположить, что это для того, чтобы сделать больно твоему дорогому Колтону. Но, честно говоря, это было просто ради удовольствия. Шантажируя шантажиста, всегда можно приятно провести время, – иронизирует он. – Похоже, у Джулиана была слабость к несовершеннолетним девочкам. Было легко надавить на это и тянуть его за веревочки, заставляя скрывать мое присутствие в клубе. До тех пор, пока у него не проснулась совесть. Но игра уже была начата, и он мне был больше не нужен.

- Вы делали все сами?

Он хихикает.

– Нет, всей грязной работой, так же как работой с техникой, заведовал Саймон. Мой мечтательный ученик. Он был так молод. Поэтому был готов учиться. Но был слишком импульсивным. Забирать себе трофеи до совершения убийства? Зубы? Как неоригинально. Неудивительно, что он страдал от преждевременной эякуляции, – он качает головой. – Увы, он был совсем не так сноровист, как я. А я не могу быть везде и сразу. Действительно, этот мальчик для битья был неудачным выбором. Конечно, было удобно, что я смог найти и завербовать кого-то, кто работал в криминалистической лаборатории Коннелли, – он делает несколько глотков, затем откашливается. – Ну, удачный был выбор или нет, но Саймону пришел конец. Я нуждался, мы все нуждались в том, кто станет козлом отпущения. Так что мы можем начать все сначала.

Момент истины.

- Почему я?

Его глаза сияют.

– Мне так много нужно узнать о тебе, любовь моя. Я хотел стать твоим учеником, – возбужденный, судорожный вздох срывается с его губ. – Не может быть более острых ощущений, чем когда ты охотишься на охотника.

Я улыбаюсь ему.

– И я действительно наслаждалась этой охотой.

Его энтузиазм пропадает.

– Да. Подозреваю, теперь ты знаешь обо мне так же много, как и я о тебе. Это ужасно грустно, что все рано или поздно приходит к своему завершению. Я бы хотел, чтобы ты приняла мое предложение.

- Я довольна тем, что есть сейчас.

Он резко вздыхает.

– Что ж, кроме разочарования, у меня есть наследство, которое позаботится обо всем.

- Тогда мы закончили?

Он посмеивается.

– Вряд ли. Мы только начали, – темная похоть разливается в его глазах. – Нам пора идти.

- Зачем мне куда-то идти с вами?

- Потому что, - он снова вжимает лезвие ножа мне в бедро, – я собрал доказательства твоей причастности не только по делу Коннелли, но и обо всех других грязных делишках, которые ты совершила на протяжении своей карьеры.

Он достает из кармана своего пиджака флешку, демонстрирует ее мне и медленно убирает обратно.

- Я потратил два года на то, чтобы изучить тебя, любовь моя. И я пришел к тебе подготовленным. Я был просто счастлив узнать, что мой ученик провалился именно из-за Коннелли. В качестве моего последнего подарка тебе я расскажу, как все было на самом деле, но только после того как ты согласишься на мои условия.

Я решительно качаю головой.

– Я никогда не соглашусь.

- Тогда ты либо пойдешь со мной, либо вся информация, находящаяся на флешке, станет достоянием общественности. Я уверен, что ты скорее умрешь, чем признаешься, что сделала себе карьеру в качестве одного из серийных убийц, охотясь и выслеживая, – его улыбка становится все шире. – Видишь? Подготовка. Она имеет особую важность.

Я киваю, соглашаясь.

- Двигайся медленно, - предупреждает он. – Я все подготовил для нашего возвращения. Я с таким нетерпением ждал момента, чтобы отпраздновать… объединение наших талантов… но я был готов и к другой концовке. Ох, конец истории. Как же я люблю хорошие истории.

Я позволила ему вывести меня из бара. Он продолжает держать свое оружие, скрытое под рукавом, обхватив мою спину этой рукой. Но это уже лишние меры предосторожности. Ни один из нас не выдаст другого.

Музыка из бара становится все тише, по мере того как мы удаляемся от места нашей встречи.

Возле пешеходного перехода Прайс оглядывает пустующую аллею, затем смотрит на свои руки на фоне здания.

- Что-то не так? - спрашиваю я.

Утирая лоб рукавом своего костюма, он поворачивается ко мне.