– Всё будет хорошо, Иван Петрович, – спокойно отреагировал Андерс на слова руководителя, и, улыбнувшись, добавил, – А от любимой кухни Джима Ли я бы действительно не отказался.
– У меня к тебе более интересное предложение, – по заговорщицки шептал капитан, – ты берёшь Натали, а я остальную нашу команду и мы отправляемся в Национальный парк экзотической флоры и фауны Томако, где сможем и отдохнуть, и пообедать, и просто хорошо провести время. Неужели мы летели через миллионы парсек, чтобы насладиться кухней старика Ли, которую ты можешь попробовать и так в любое время?
– Хорошо, Иван Петрович, сдаюсь, уговорили, тогда я иду за Натали, а Вы…
– Не переживай, я обо всём позаботился, – опередил командор слова Ганлоу, – весь экипаж уже в полном составе находится в комфортабельном фларе, который нам предоставили трилонцы для экскурсии в парк. И все теперь ожидают только нас.
Через пять минут белоснежная сферическая сигара взмыла вверх, унося землян в восхитительную зеленовато-алую лазурь трилонского неба, оставляя родной «Звёздный Странник» далёкой точкой в плену трилонского космопорта. Жёлтые комки слоённых туч были жидко намазаны на серебристые паутинки транспортных коридоров, которыми было изрядно насыщено воздушное пространство мегаполиса. Гило ярко выхватывало пересечение транспортных магистралей, пытаясь мягко коснуться тонкими лучами нежной ауры планеты. Получасовая стремительная гонка по выделенной трассе значительно ускорила доставку гостей к величественному острову Бао, на котором и располагался Национальный парк экзотической флоры и фауны Томако. Лёгкий запах озона и соль океана с трепетом сжала земные сердца, заставляя подкатить к горлу комок ностальгии.
Неожиданно корпус флара сделался полностью прозрачным, позволяя каждому ощутить себя парящим в воздухе над удивительной красоты пейзажем. Золотые рощи Аргеса ярко переливались в лучах Гила, привлекая к себе целые стаи белых чилачиков, любящих точить свои острые клювы об алмазные стволы этих необычных деревьев.
Серебристо-синие заросли палактидов успешно конкурировали с земными блекло-зелеными джунглями баобабов с гигантскими до двадцати метров в диаметре стволами и высотой более ста метров. И те и другие деревья, казались шёлковистой травкой для мамонтоподобной волосатой сороконожки, которая своими слоновьими тупалками завораживающе перебирала, карабкаясь по вертикальным стволам исполинских деревьев в поисках любимых лакомств из листвы, мелких зверушек и птиц.
Голубовато-красные спиралевидные залтуи стройными конусами стволов устремлялись ввысь, словно распиливая пространство металлоподобными стальными антеннами, которые постоянно плодоносили сладкими мингалинами и поэтому были излюбленными лакомствами большинства пернатых и насекомых. Но скрытой опасностью залтуй были их острейшие и мельчайшие лезвиеобразные зубцы, коими увенчивались спирали абсолютно гладких стволов. Стоило неосторожному животному или насекомому зазеваться и присесть не на антенну с мингалинами, а на спиралевидный острый ствол, как неразумная жертва начинала стремительно соскальзывать вниз по зеркальной поверхности ствола, мгновенно разрезаемая под действием силы гравитации. Редко какой птице удавалось вовремя взмахнуть крылом, чтобы миновать трагической участи. В любом случае она получала ранение и оставалась либо без лапки, либо без крыла, что делало ее лёгкой добычей для других хищников крякцунов, любящих размещать засады в тени залтуй. Крякцуны напоминали обычных грызунов, но с прочными синеватыми пластинами по всему телу, которые защищали их от небольших порезов при контакте с острыми краями стволов залтуй, между закрученными спиралями которых и жили целые полчища этих мелких противных зверьков.
Серые трубчатые рощи фарсейского бамбука, нежно обвитые розовыми лианами с красно-белыми листьями, издали напоминающие цветение японской сакуры, вблизи оказывались умело расставленной ловушкой из ороговелостей гигантского крабообраза, который таким способом охотился на сбитых с толку животных и птиц. Попадая в его хитроумные заросли с нежным и сладким ароматом, жертва неизбежно заманивалась в самую ротовую яму крабообраза, откуда не было уже возврата. Натуральные же заросли фарсейского бамбука лишь с определенной стороны были серого цвета и мирно сосуществовали поблизости от исполинского чудовища. При приближении травоядных харцерий, которые острыми зубами сгрызали все на своём пути, это удивительное растение синхронно поворачивалось зеркальной стороной таким образом, что вся роща исчезала перед глазами опасности, словно пустынный мираж. Так харцериям давался прозаический намек поискать удачи у соседствующих бамбуковых зарослей крабообраза. Такой симбиоз флоры и фауны действительно завораживал слаженностью игры природы, её завершённостью и продуманностью. Ведь это был единственный разумный способ защитить фарсейский бамбук и другие растения от быстроразмножающихся харцерий планеты Фарси, чтобы противостоять им в бесконечном и запутанном процессе эволюции. Воистину пути господни неисповедимы!
Читать дальше