Автор неизвестен Эротика и секс: Роман Виолетты. Парижские сладости

Как известно с незапамятных времен именно француженки, а в особенности парижанки, пользовались репутацией самых сговорчивых и самых искусных любовниц среди особ своего пола, ибо они всегда знают, как доставить своим любовникам удовольствие, придав ему острую пикантность. Однако я осмелился бы предложить причислить к этому достойному обществу уроженок славной Вены, особенно тех, кто в свое время воспитывался в Париже. Поверьте, их элегантность, чувство собственного достоинства, кокетство, талант осторожного обольщения никоим образом не ниже, чем у их парижских сестер, которых они к тому же частенько превосходят красотой лица и фигуры. Они крайне любопытны в делах, касающихся плотской любви, и искренне наслаждаются этим великим искусством, изучают его, полностью отдаются своим эротическим грезам и раздумьям о самых утонченных беспутствах. А в следующий момент могут с легкостью обрести самый что ни на есть добродетельный и благонравный вид.

Именно такой была мадам де Шёнфутц. Переехав с берегов Дуная на берега Сены, она обнаружила там такое множество объектов для любовных исследований, что ее законный господин и повелитель более не устраивал ее в качестве единственного объекта поклонения. Тот в свою очередь был благоразумным мужем, поэтому, дабы избежать каких-либо скандалов, он безмолвно позволил супруге жить, как ей хочется, а сам стал жить, как хотелось ему.

Я же с гордостью сообщаю вам, что оказался тем самым избранным смертным, с которого мадам начала свои любовные исследования. И могу добавить, что в наших уроках мы без колебаний доходили его до крайностей!

Она была способной, ревностной ученицей, я наставлял и обучал ее по самой рискованной методике безграничной похоти, вел по самым приятным, живописным, забавным дорожкам, и не сомневаюсь, что избрал правильный путь, ибо очень скоро она сделалась весьма искушенной дамой!

Но даже восхитительная изысканность любовного наслаждения когда-нибудь заканчивается. Мало-помалу она начала применять мои уроки на практике с другими, а у меня появились новые ученицы. С тех пор мы часто встречались, но нам редко удавалось принесли сладкую жертву на алтарь нашей госпожи Венеры. Чаще всего потому, что обстоятельства были неблагоприятны и не было случая. И вот однажды нас свел в замке В. открывшийся охотничий сезон.

Моя венская очаровательница стала еще красивее, чем прежде. Теперь к ее красивому лицу и сочным прелестям добавилась светская искушенность, и когда она на тебя смотрела, под покровом строгости проглядывало, что ей не занимать смелости и дерзости.

Словом, я понял, что если она соизволит выказать желание, то я отнюдь не буду против их удовлетворить. А вслед за этим я стал воображать, что стоит мне только попросить, и мне опять вернут ключ от заветной двери. Но на самом деле это была безрассудная мечта, ибо мужчине, чьи ласки для нее давно остались в прошлом, стоило завоевать ее вновь. И я бросился на осаду сей крепости по всем правилам, хотя сперва все благоприятные ответы носили характер смутных обещаний:

— Может быть!.. Если вы будете себя хорошо вести!

Но мало-помалу я продвигался к заветной цели, иногда я срывал поцелуй украдкой, многозначительно касался корсажа, а порой мне удавалось пробраться рукой под ее одежды. Но большего мне не позволялось…

И вот в один из дней мы отправились на лисью охоту. Мадам де Шёнфутц была превосходной наездницей, и отлично смотрелась верхом на лошади со своей элегантной посадкой в стиле покойной императрицы Елизаветы Австрийской, на которую кстати была похожа и во многом другом.

Небо с утра было затянуто облаками, а воздух был душным, как обычно бывает перед грозой. Охота не задалась. Дважды егеря отзывали гончих с ложного следа. Охотники уже растеряли свой запал, и съехавшись небольшими группками, наблюдали за происходящим, готовые пуститься галопом, стоило подать сигнал. Тем временем на небо набежали черные грозовые тучи, и мы стали задаваться вопросом, а стоит ли продолжать охоту. Не лучше ли было поискать убежище? Но прежде, чем мы успели что-то решить, раздались раскаты грома и упали первые крупные капли дождя.

Люди кинулись врассыпную, спеша укрыться в экипажах, несколько всадников припустили галопом к псарне, расположенной неподалеку, другие же рванули в деревню Т. Мужчины прекратили болтать с дамами и друг с другом, заботясь лишь о том, как побыстрее оказаться под крышей. Только господин де З., который, как я подозревал, был в милости у мадам де Шёнфутц, остался при своей даме. Он поинтересовался, что намеревается делать она.