Колм Лидди: Потому. Что. Я. Не. Ты. 40 историй о женах и мужьях

Даже не знаю… У меня в голове туман, и я не могу мыслить ясно, но чувствую, где-то что-то не сложилось, нечто очень важное…

Я решил спросить у жены, знает ли она, что было не так, но она сидела в постели, увлеченно читая гостиничный проспект, в котором отель «Дромоланд касл» рекламировал свои услуги для новобрачных.

— Хочу пережить все еще раз, — смеется она. — Вновь насладиться каждым мгновением. Чтобы запомнить на всю жизнь.

Я закрываю глаза, прислушиваясь к шуму в своей голове.

Мое состояние, я начинаю понимать это, оставляет желать лучшего. По пробуждении я чувствовал себя отлично, но потом дало о себе знать похмелье, и с каждой минутой мне становится все хуже и хуже. Сколько же я вчера выпил? Трудно сказать. Сначала пару бокалов пива за столом — чтобы успокоить нервы перед тем, как толкнуть речь. А до этого, по прибытии в гостиницу, наверное, два-три бокала глинтвейна. Зато после ужина началось. Сам я к бару вообще не подходил — кружил по залу, общаясь с гостями. И те угощали меня пивом направо и налево. Должно быть, я пригубил как минимум с десяток бокалов. Сделав несколько глотков, я отставлял бокал, потому что меня уже тащили к другому столику поболтать еще с кем-нибудь из кузенов и кузин, и там в моей руке чудодейственным образом опять появлялся очередной пенистый напиток.

Я открыл глаза и заметил на тумбочке у кровати бокал с водой. Умно придумано. От воды бы я сейчас не отказался.

— Эти простыни, — верещит моя жена, широко улыбаясь, — если верить проспекту, пошиты из высококачественного египетского хлопка цвета толокна. Так и есть! Пощупай.

— У? — мычу я.

Она кладет мою ладонь на простыню, и я чувствую под рукой текстуру украшенной вышивкой ткани. Да, приятная на ощупь. Но моей голове от этого не легче.

— Все просто идеально! — вновь восклицает моя жена, но на этот раз я закрываю глаза и не отвечаю.

Нет, не идеально, думаю я про себя, но пока не могу понять, что меня гложет. Да, голова болит, но дело не в этом. Есть что-то еще. Что-то еще…

— Полотенца божественны, — говорит моя жена. — За такие и умереть не жалко.

И вдруг я вспомнил. Минувшей ночью, в 3.30, мы с моей новобрачной женой попрощались с гостями, обменялись с ними словами благодарности (они нас благодарили за приглашение, мы их — за то, что пришли) и, наконец-то оставшись одни в своем роскошном люксе, запрыгнули на королевскую кровать, намереваясь заняться сексом. Но у меня ничего не получалось. Я никак не мог возбудиться.

Хотя моя красавица жена буквально сорвала с себя свадебное платье…

С завораживающей медлительностью снимала с себя бюстгальтер, чулки и трусики…

Играла с маленьким дружком…

Но я был слишком пьян и слишком утомлен. Я даже не смутился, мне было все равно. Вскоре я просто отключился, под ее смех. Нет, она смеялась не надо мной! Но и, очевидно, не со мной. Помню только, как она сказала: «Может, я ему больше не нравлюсь?»

Значит, я прав. Что-то и в самом деле было не так. Нужно немедленно исправить свою ошибку. Я повернулся к жене, но… опоздал. Буклет уже лежал на полу, а сама она спала. Я протянул к ней руку, коснулся ее груди, но она лишь плотнее закуталась в одеяло. Я смотрю на нее, до меня доносится тихое похрапывание. Точнее, даже не похрапывание, а посапывание. Я обожаю эти звуки.

— …великолепный набор принадлежностей для принятия ванны и душа… — бормочет она сквозь сон.

— Нет, нет, нет, нет, нет, — ворчу я в душе. — Это сущее безобразие. Неверное поведение в первую брачную ночь накладывает отпечаток на всю дальнейшую совместную жизнь.

Но время еще есть. Впереди у нас целый день, первый день нашего супружества.

— Точно! — сердито восклицаю я, стоя под душем. — Мы не выйдем из этого номера, пока не насладимся сексом. Сполна.

Я выхожу из ванной, но моя девочка все еще спит. Что ж, пусть еще минут двадцать поспит, решаю я. Беру телевизионный пульт и начинаю просматривать каналы, надеясь найти какую-нибудь приличную передачу.

Я начинаю осторожно тормошить жену. Она просыпается. Говорит:

— Привет.

Мы обнимаемся и без лишних слов принимаемся за дело. Я глажу ее по волосам, она тискает меня за ягодицы. Я целую ее соски, она обвивает меня ногами. Мы теснее прижимаемся друг к другу. Мы оба настолько распалены, что она сбрасывает чудесные египетские простыни на пол. Все идет гладко. Мой маленький дружок окреп, почти готов исполнить свой долг; даже похмелье меня не мучит.

Краем глаза я вижу, как поворачивается дверная ручка. Кто-то громко стучит в дверь нашей спальни: