Розалинда Лейкер: Жемчужное ожерелье. Том 2

Других поводов для беспокойства у Мейкписа не было. Он немного встревожился, когда Ричард Кромвель подал в отставку. Но в стране по-прежнему сохранялся порядок. Хотя некоторые господа не принимали больше приглашений посетить Сазерлей после того, как Джулия назвала его убийцей короля, Мейкпис не мог пожаловаться на отсутствие гостей. Вместе со своими единомышленниками он смеялся над кавалерами, находящимися по ту сторону Пролива, которые воспрянули духом после отставки Гнилого Дика. Роялистского восстания в Англии не произошло. Смешнее всего было то, что Карл Стюарт с полком гвардейцев подошел к Проливу, но затем вернулся в Брюгге, так как иностранные войска не пришли ему на помощь.

Джулия часто виделась с Адамом. Она обратила внимание на его поведение в тот вечер, когда ее мать явилась к ужину одетая в платье королевы Елизаветы. Только благодаря ему Мейкпис не удалил Анну из зала. Джулия оценила этот поступок Адама. Он не предлагал ей больше совершать прогулки верхом до тех пор, пока не отцвели яблони и не зацвела сирень. Тогда он пригласил покататься с ним Джулию и Мэри. Все прошло замечательно. Джулия поняла, что присутствие третьего человека сняло напряжение, существовавшее между ними.

Она решила, что пора познакомить его с Кэтрин, которой она уже давно рассказала о его попытке спасти Сазерлей, не сообщая, впрочем, об основной причине, толкнувшей Адама на этот поступок. Было бы нетактично напоминать Кэтрин о ее так долго хранимой в тайне связи с сэром Гарри. Кэтрин, видя, что Джулия все еще с раздражением говорит об Адаме, не настаивала на встрече. Но ее любопытство все возрастало, так как ей хотелось знать, похож ли внук на своего деда.

Когда пришел день знакомства, Кэтрин на дела платье рубинового цвета, сшитое из лионского шелка, и с волнением ждала встречи с прошлым. Увидя молодого человека, она сразу же разочаровалась — не потому, что он не был красив, а из-за его возраста: сэр Гарри был гораздо старше, когда она полюбила его. Тем не менее она видела перед собой те же черные глаза, сильное тело, а голос Адама казался ей таким знакомым. Кроме того, в облике молодого человека было нечто неуловимо знакомое, но старая леди не могла понять, что именно.

— Вы следуете примеру своего деда, стараясь быть другом Сазерлея, — сказала она, после того как они поговорили о погоде.

— Я хотел лишь, чтобы дом остался в руках Паллистеров.

— Вы сделали все, что смогли.

Вдруг она вспомнила, кого напоминал ей этот молодой человек. В галерее Уоррендер Холла имелся портрет одного из их предков, служивших при дворе короля Генриха VIII. То же смуглое лицо, живой взгляд и широкие плечи. Кэтрин посещала эту галерею в пору своей влюбленности в сэра Гарри. Во время балов они покидали зал и встречались в укромных уголках этой галереи, где давали выход своей страсти. Но что теперь ворошить старое…

Она не хотела также вспоминать о брачном соглашении между двумя молодыми людьми, сидящими перед ней. Ей понравился Адам. Он уважительно разговаривал с ней, не заставляя при этом почувствовать свой возраст, как нередко случалось с другими молодыми людьми. Кэтрин считала, что они поладят с ним, если только Джулия смягчится по отношению к нему. Не то чтобы он был лучше Кристофера, но о женщинах знает гораздо больше. Он понимает, что Джулию нужно завоевать, и стремится к этому, подогреваемый охотничьим инстинктом.

— Хотел бы я, чтобы вы могли вновь посетить Холл, — говорил Адам. — Я слышал историю о том дне, когда в поместье случился пожар и загорелись конюшни. Вы видели это?

— Конечно! — она рассказала ему о пожаре, а потом припомнила и другие события, но вскоре утомилась, голос ее ослаб, хотя она и хотела бы продолжить разговор. Видя это, молодые люди собрались уходить. Он низко поклонился и выразил надежду, что вновь посетит ее покои. Когда за ними закрылась дверь, Кэтрин крикнула Джулии, чтоб та вернулась.

— Что, бабушка? — спросила девушка, стоя на пороге.

— Этот человек предназначен для тебя!

Джулия смутилась, покраснела и поспешила удалиться, надеясь, что Адам не слышал этих слов. К счастью, он отошел уже довольно далеко от двери. Джулия тотчас стала рассказывать ему о том, как Кэтрин научила ее читать и шить.

— Я хотела бы, чтоб мать снова могла вышивать, но Мейкпис не разрешает ей. Ей всегда нравилось это занятие, во время которого она отдыхала душой, — девушка продолжала болтать, как бы желая стереть в его памяти слова Кэтрин, которые он мог услышать. Когда они остались наедине, она не заметила, чтобы он красноречиво поглядывал на нее, имея в виду то, что сказала Джулии старая леди.