Артем Тихомиров: Спригган

– Гы-гы, – произносит барон.

Нет, только погладите на него! Интеллектуал!

– Чую, нечеловеческим духом пахнет! Ишь разлетался! Поди, еще и колдун? Да?

Я мотаю головой. Нет, дяденька, ничего подобного. По части магии – это не ко мне.

Видимо, его смешат мои огромные глаза над маской. Восторг и наслаждение победой поднимаются внутри баронова тела штормовой волной, давая мне лишние мгновения для принятия решения.

А, была не была! Если медлить и философствовать, дальше будет только хуже.

За секунду до того, как Заморис дотронулся до моей маски, я все-таки взбрыкнул. Этот трюк я освоил давно – один приятель показал, дока в акробатике и рукопашном бое.

Отталкиваешься, значит, обеими ногами от пола и изображаешь сальто назад. Тебя держат с двух сторон и невольно дают прочную опору, позволяя без труда сделать кувырок.

Вжииих! Все как по маслу. Мелькает по-прежнему торжествующая ряха каваронского аристократа. Потолок, стены. Чик-брик. Я уже на ногах, а мои руки свободны. Вывернулся, аки угорь. Слуги только сейчас разворачивают свои потрясенные организмы в мою сторону.

Время словно опять замедлилось. Кстати, до сегодняшней ночи я такого за собой не замечал. Может, антимагия преподносит мне такие приятные сюрпризы? Не знаю, не знаю. Над этим стоит поразмышлять на досуге.

Что теперь? Деру!

Тут я делаю второй ход конем. Я не бегу в глубину дома, которого не знаю. Нет, Локи не такой дурак. Я возвращаюсь в комнату, где очистил сейф, с намерением разобраться со зловредным окном на всю катушку.

– А! – сказал один из хозяйских костоломов, но я был уже далеко.

Моя тень с огромной скоростью пронеслась между слугами, мимо разинувшего рот барона и была у дверей уже через пару секунд. Словно ураган я ворвался в кабинет, затормозил, размахивая руками, развернулся и схватил первый попавшийся стул. Его я пристроил так, чтобы он подпирал обе створки.

Бабах! Барон и его гвардия со всего маху налетели на запертую дверь. Особняк заколебался, как тектоническая платформа, а в коридоре широким потоком хлынула изысканная аристократическая брань.

Слишком шумно. Обычно такой грохот провоцирует массовый исход спящих обитателей особняков из их кроватей и последующие народные волнения. Они мне совершенно ни к чему.

Мой профессионализм уже давно бился в конвульсиях.

Локи, так опростоволоситься – это надо уметь! Сегодня ты превзошел сам себя!

Так он мне сказал, на что я мог только фыркнуть, задрав нос.

– Навались! Навались, Хругвал вас задери! – завыл Заморис за дверью. – Он же уйдет! Скуззо, беги вниз, спусти собак! Чего стоишь? Живо!

Я замер. Собак, он сказал? Собак? Мне никто ничего не говорил ни про каких собак!

– Эй, проклятый слизень! Ты в ловушке, я все равно до тебя доберусь! – Барон приник к створке с той стороны, теша себя надеждой, что наконец-то разобрался со мной. Будет очень скверно, если это окажется правдой.

Побегав по кабинету, я вспомнил, что собирался сделать. С могучим писком, словно мышь, поднимающая тыкву, я оторвал от пола кресло, которое недавно заколол хозяин особняка, и помчался с ним в обнимку в сторону окна.

Мне удалось не запнуться и не рухнуть вместе со своим тараном, и моя миссия завершилась грандиозным успехом. Именно грандиозным, потому что добивался я не совсем этого.

Кресло врезалось в раму. С воистину сатанинским звоном и грохотом створки сорвались с креплений и полетели в неспокойную ночь. Ваш покорный слуга не сумел вовремя отцепиться от кресла и последовал за ними. Вот так номер…

Падая с такой высоты с предметом мебели в обнимку, зная, что внизу тебя не ждет ничего, кроме розовых кустов, трудно размышлять над мелочами. Еще труднее, когда ты приземляешься, обнаруживая, что обвился вокруг кресла подобно змее. Твои члены перепутались, кое-где завязались морскими узлами и представляют собой демон знает что.

Положение усугубляется мощным сотрясением, которое ты получил при столкновении с твердью земной.

Собаки! Где-то в саду собаки!

Они уже мчатся в мою сторону, высунув язык, и их клыки блестят в лунном свете. Луны, правда, сегодня нет, но, думаю, все равно блестят.

Эта мысль сверкнула в моем темном разуме яркой кометой. Мир еще звенел и раскачивался, словно колокол, но я не мог не думать о погоне. Особняк уже не спал. Я слышал голоса то тут, то там и извивался в розовом кусте, пытаясь отлепиться от кресла. От удара оно развалилось пополам, но крепко держало меня в плену. Единственная польза, которую я от него получил, это то, что услада для седалища придавила собой большую часть колючек.