Джон Де Ченси: Замок похищенный

— Но он сейчас...

Снова грохнул выстрел, и по корпусу «Странника», без видимого эффекта, ударила дробь.

— Как вы меня нашли? — спросил Снеголап.

— Магия, — ответил Джин.

Снеголап вздохнул:

— Что же еще. — К его горлу внезапно подступила тошнота. — Джин, дружок.

— Что?

— Ты не мог бы немного подвинуться?

— Места нет. А в чем дело?

— Меня сейчас вырвет.

Никогда еще не было так хорошо, никогда еще не было так плохо... Но это уже другая история.

А этот рассказ почти закончился, остался лишь эпилог. Концерт был долгим, а солист, с позволения публики, сыграл еще одну каденцию, где вновь прозвучала тема для тех, кто, утомившись от чудес, дремал во время третьей части...

— Таковы нравы этих бесстыдных плутократов!

Джин поднял свой бокал и произнес тост в честь пальм, купальных кабинок, теннисных кортов, бассейнов и террас. Туда же он приплел и небо, и прибой, и юную официантку, которая подала им банановое дайкири.

— За упадочничество и роскошную жизнь.

Он выпил.

— Кармин появится? — спросила Линда, переворачиваясь, чтобы подставить спину жаркому тропическому солнцу.

— Должен быть с минуты на минуту, — ответил Трент, затеняя ладонью запястье, чтобы посмотреть на часы.

— Думаешь, он приедет? — спросила Шейла.

— Почему бы и нет. Ему нужно отдохнуть.

— Но так скоро после... ты понимаешь, о чем я.

— После похорон уже две недели прошло. Я со своим горем справился. — Трент отхлебнул сингапурского слинга. — Каким бы неизбывным оно ни было.

— Такие пышные были похороны, — сказала Шейла. — Взять хотя бы музыку. Как назывался тот отрывок, что они играли, когда уносили урну?

— "Pavane pour une Infante defunte". Одно из излюбленных музыкальных произведений Карми.

— Прелестно.

— Это точно.

Такстон и Клив Далтон приковыляли с площадки для гольфа. Такстон бросил мешок с клюшками на землю и щелчком пальцев подозвал официантку.

— Есть желающие сыграть в теннис? Только сначала я, разумеется, пропущу стаканчик-другой-третий.

— Я — пас, — заявил Далтон, опускаясь в шезлонг — Возраст уже не тот.

— Мистер Далтон, — обратилась к нему Шейла. — Вы с каждой нашей встречей выглядите все моложе...

— Это целительный бальзам вашей колдовской ауры. Вы излучаете магию.

— Правда?

— Поглядите вокруг. Палм Бич, Ривьера и отель «Ритц» в одном месте. И все это — лишь продукт волшебства.

— Шейла, а кто эти люди в гостинице? — спросил Джин. — Я имею в виду отдыхающих, а не обслуживающий персонал. Это ведь не Гости замка. Я их, по крайней мере, никогда раньше не видел.

— Не знаю, кто они, — ответила Шейла. — Они появились вместе с заклинанием. Без них здесь было бы пустовато. Я хочу сказать, что нас одних не хватило бы, чтобы заселить все семьсот номеров.

— Да, они создают правдоподобие. Но все равно странновато.

— Да кому ты это говоришь. Я до сих пор не придумала, куда мне девать экипаж подводной лодки.

— Простите, что вмешиваюсь, — сказала Линда. — Кто-нибудь видел Снеговичка?

— Он катается с Вайей на водных лыжах, — ответил Джин, вглядываясь в даль лагуны. — И у него, насколько я вижу, неплохо получается. И у Вайи тоже, но она от природы очень спортивна.

— Крепкая женщина, — вставил Клив Далтон.

— Снеговичок говорил, что ему приходится держаться поближе к воде, — вспомнила Линда, — из-за жары.

На террасу вышел паж.

— Дамы и господа, прошу внимания. Его Просветленное и Трансцендентальное Величество, Кармин, милостью богов Король и Лорд-Протектор...

— И хранитель Ключей к Королевским Сокровищницам. Привет, ребята. Да сядьте вы, ради бога. Сегодня — ваш день. — В гавайской рубашке, желтых шортах, подпоясанных ремнем, и зеркальных солнечных очках Кармин смотрелся великолепно.

— Добро пожаловать в отель «Шейла», — приветствовала короля владелица отеля.

— Благодарю, Шейла. Что ж, я готов повеселиться. — Его величество принял от официантки бокал. — Что это?

— Бесплатный банановый дайкири, сэр, каждому проживающему. А так он по четыре пятьдесят.

— Обслуживаем состоятельных клиентов, так?

— Простой люд — персона нон грата, как говорили греки, — усмехнулся Джин.

— Римляне, сынок. Не путай греческий с латынью.

— Для меня, в общем-то, и то и другое — китайская грамота.

— Ты не только непревзойденный фехтовальщик, Джин, язык у тебя не менее острый, чем клинок.

— Что ж, это талант.

— Приветствую тебя, Трент.

— Здравствуй, братец. Выглядишь бодрячком.