Марчин Вольский: Агент Низа

Сатана задрожал, но молниеносно скользнул под одеяло.

Анита тут же проснулась.

– Что ты делаешь, Мефф! Нет, Мефф! Прошу тебя!

Она была натренированной и гибкой. Крутила головой, избегая губ возбужденного мужчины. Он сорвал с нее тонкую ночную рубашку. Умело одной рукой удержал тонкие руки блондинки, вторую же передвинул на основной театр военных действий.

– А, черт! Еще трусики!

Им овладело невероятное желание, и даже если бы в этот момент позвонил сам Люцифер, он не поднял бы телефонной трубки. Анита уже не кричала. Резинка лопнула и рука Меффа…

Рука Меффа!

Рука Меффа!

Рука…

Ему показалось, что он спятил, он резким движением сорвал одеяло и зажег свет.

Такое не может приключиться с мужчиной даже во сне.

Там не было ничего.

Ничего!

Гладкая, как на спине, кожа!

– О, проклятье, ангел!

Какое-то мгновение он думал, что земля разверзается у него под ногами!

Гавранкова натянула одеяло. Молчала. Только в ее глазах зажегся победный огонек.

Он вспомнил о своих обязанностях. Пробил стенку и подбежал к биологическому передатчику. Все сразу стало ясно. Анита! Анита! Анита! С самого начала. Почти с самого начала. А он – дурень! Дурень!

Он включил сигнал тревоги. Дракула!

Глазок камеры выхватил освещенную кабину корабля. Дракула, полуголый, лежал бледнее простыни на постели. Из его живота торчал осиновый кол. Когти он вонзил в деревянную обивку кабины, а в остекленевших глазах застыло изумление.

Франкенштейн!

В первый момент он не заметил барона в полумраке, заполняющем овальную комнатку. Лишь немного погодя глаза начали вылавливать разбросанные по полу элементы тела. На столике стоял пустой баллончик из-под святой воды. Скорее всего, под влиянием этой жидкости полопались швы, удерживавшие искусственное творение в целости.

Вурдалак!

Кайтек лежал в снегу, который кучами намело в шалаш. Тело бестии, изорванное, искусанное и окровавленное заставляло думать, что Оборотень загрыз себя сам. Лишь немного погодя Мефф увидел торчащий из груди маленький шприц, с помощью которого кто-то явно попотчевал бестию концентрированной сверхдозой сыворотки Пастера.

Гном!

Втиснутый в кресло, с лапой, протянутой к детонатору бомбы, он напоминал шута, узурпировавшего трон короля. Зубы он выщерил в идиотской улыбке, а посреди тела зияло небольшое отверстие, какое обычно образует освященная пуля.

Утопленница!

На экране возник полковник Раулингс, бодрый и улыбающийся, он докладывал что-то своим начальникам по НАСА. Он не походил на загипнотизированного… Что с Сьюзи?

– Она успела сбежать, но утратила телепатическую связь. Ей уже не удастся подчинить коменданта базы или командира «Пенсильвании». Миссия завершена.

Говорила Анита! Анита? Ее двойник. Прелестный светловолосый ангел, на сей раз, однако, не сладкий и беззащитный, а грозный, карающий. Разумеется, в порядке самообороны.

Анита находилась во всех пяти пунктах. И в кабине Дракулы, и в комнате Франкенштейна, и в шалаше Оборотня.

Несмотря на шок, Фаусон понял, что виновником беспримерного провала был он сам. Ведь это он представил прелестную блондинку своим сотрудникам. Уполномочил ее действовать. Никто из агентов не удивился, когда в середине ночи услышал голос Аниты, выговаривающий пароль, узнал ее лицо. Они убрали кабалистические запоры. Впустили…

В комнату Меффа вошла уже полностью одетая Гавранкова, седоволосый субъект и отец Мартинес. Седой представился:

– Комиссар Провиденс, временно откомандированный в идеалистическую секцию Интерпола. Остальных вы, вероятно, знаете. Мадемуазель Гавранкова, отец Мартинес. Мы хотели бы горячо поблагодарить вас, Фаусон. Вы проделали огромную работу. Вам удалось отыскать всех последних функционеров Зла и уговорить их выступить против порядка, что облегчило нам осуществление естественного отпора. Благодаря вам, силы Тьмы не смогли воспользоваться опасной конфигурацией светил. Впереди у нас долгая эпоха мира.

У Фаусона кружилась голова.

– А я? Что будет со мной? Ведь я же сатана?!

– Только частично, – усмехнулся комиссар.

– Мы поможем тебе, – энергично сказала Анита. – Ты был слаб, дал опутать себя Злу. Однако мы подаем тебе руку, защитим от мести Низа. Теперь ты будешь работать на нас. Впрочем, силы Зла очень слабы. Им уже никогда не восстановить своего былого влияния на этой Земле.

– Но я подписал…

– Цирограф аннулирую, – деловым тоном сказал отец Мартинес. – А черта я из вас изгоню. Лично. Нет проблем.