– Нет. Подождите немного. – И перевел взгляд на Сэма. – Наклонитесь ко мне поближе.
Дейв обхватил шею Сэма трясущейся рукой, щекоча губами его ухо. Еле слышно старик прошептал:
– Сэм, она ждет. Не забывайте это… Она всегда ждет.
– Что? – Сэма словно обухом по голове хватило. – Что вы хотите этим сказать?
Но рука Дейва бессильно упала. Грудь его судорожно вздымалась и опадала. Он устремил на Сэма угасающий взор.
– Я сейчас, – сглотнув, пролепетала Наоми. – Здесь на столе телефон.
– Heт. – покачал головой Сэм. Наоми резко развернулась. Глаза ее пылали, кулаки яростно сжались.
– Что вы такое несете? Или вы спятили? У него же череп проломлен! Он может..
– Дейв умирает – мягко промолвил Сэм. – Не отходите от него, Сара. Вы нужны сейчас Дейву.
Наоми потупила взор и сразу увидела то, что уже заметил Сэм. Левый зрачок Дейва съежился, превратившись в едва различимую точку: правый зрачок был огромный и неподвижный.
– Дейв? – в отчаянии пролепетала она. – Дейв?
Но Дейв невидяще смотрел на Сэма.
– Помните, – еле слышно прошелестел он. – Она жд…
Взгляд его застыл. Грудь дернулась, опала.., и замерла навеки.
Наоми зарыдала. Прижав руку старика к своей щеке, она прикрыла ему глаза. Сэм, превозмогая боль, опустился на колени рядом с Наоми и обнял ее за талию.
И эту ночь, да и несколько за ней последовавших Сэм Пиблс провел почти без сна. Лежа в постели при свете всех ламп, он неустанно размышлял о последних словах Дейва Данкена: «Она ждет».
На вторую ночь, уже перед самым рассветом, Сэму показалось, что он начинает понимать смысл предсмертного предостережения старика.
Сэм полагал, что прощание с Дейвом Данкеном пройдет в баптистской церкви в Провербии, и был немало удивлен, узнав, что Дейв успел перейти в католическую веру. Отпевание состоялось в костеле Святого Мартина 11 апреля, ненастным днем, когда ветер лишь изредка разгонял тучи, позволяя весеннему солнышку хоть ненадолго приласкать землю.
После погребальной церемонии друзья покойного отправились на Ангол-стрит где были организованы поминки. Все помещения внизу заполнили люди, которые разбились на небольшие группки. На первый взгляд Сэму показалось, что собралось человек семьдесят. Все они хорошо знали Дейва и отзывались о нем с теплом, уважением и искренней любовью. Все пили исключительно лимонад, а закусывали тартинками. Сэм переходил от группки к группке, обмениваясь репликами с немногими знакомыми, но старался нигде не задерживаться.
По пути сюда он заехал в универмаг «Три поросенка», где кое-что приобрел, и сейчас его пальцы нащупывали в кармане полдюжины завернутых в целлофан предметов: четыре продолговатых и тоненьких и два квадратных.
Сары нигде не было.
Сэм уже собрался уйти, когда заприметил в углу Льюки с Рудольфом. Они сидели за карточным столиком, но не играли.
– Привет, ребята! Вы меня, наверное, не помните…
– Отчего же, – перебил его Рудольф. – За кого вы нас принимаете? Что мы, слабоумные, что ли? Вы друг Дейва. Приходили сюда, когда мы над объявлениями трудились.
– Точно, – подтвердил Льюки.
– Нашли книжки, которые искали? – осведомился Рудольф.
– Да, – улыбнулся Сэм. – В конце концов нашел.
– Вот и славно! – выпалил Льюки. Сэм достал из кармана четыре тоненьких предмета в целлофане:
– Я вам кое-что принес.
Льюки поднял голову, и глаза его засияли.
– Конфетки! – восхищенно выкрикнул он. – Жвачка-жрачка! Смотри, Дольфи, Сарин дружок нам жвачку-жрачку приволок! Вот это да! Охренеть можно!
– Давайте-ка их мне, друг. – И Рудольф выхватил конфетины у Сэма. – Этот умник их в один присест умнет, а потом всю постель обделает. – Развернув одну конфету, он протянул ее Льюки:
– Держи, лакомка. А остальные я для тебя на потом приберегу.
– Можешь и сам одну съесть, Дольфи. Для друга не жалко.
– Нет, Льюки, мне нельзя. Сам знаешь – у меня от них кишки склеиваются.
Сэм пропустил этот обмен мнениями мимо ушей. Пристально глядя на Льюки, он спросил:
– Кто вам сказал, что я дружок Сары? Льюки запихал длинную конфету в рот, откусил половину и, смачно чавкая, посмотрел на Сэма. Доброжелательно, но с хитрецой. Почесав кончик носа, он загадочно произнес:
– От нас тут ничего не укрывается, приятель. В «АА», я имею в виду.
– Да ни черта он не знает, мистер, – сказал Рудольф, допивая лимонад из стакана. – Просто нравится ему языком трепать – и все дела.
Читать дальше