Сергей Недельский - Прайм Поинт

– Тупая версия, – подполковник заулыбался.

– А какова ваша острая версия? – Рыбакова бесила эта кучка самовлюбленных начальничков.

– Действовал маньяк, это очевидно даже ППС-нику должно быть.

– То есть в течение недели ваш маньяк сумел убить девять человек?

– Да.

– Отрубить им головы, пытать, не оставить ни одного свидетеля, не засветится нигде?

– Я уже сказал.

– Угу, в разных районах города. Весьма трудолюбивый тип, этот ваш маньяк, – Рыбаков продемонстрировал подполковнику саркастическую усмешку.

– Да. А что тебя так веселит?

– Ваша версия с маньяком, она весьма забавна.

Лицо подполковника и без того багровое от пьянок, приняло пунцовый оттенок.

– Ты, твою мать… сопляк, меня ещё учить будешь. Я двадцать лет…

– Викторович, остынь. О твоих подвигах в снабжении мы все знаем, – Смирнов сунул руки в карманы пальто. – Может просветите нас более подробно относительно этих боевиков, господин Рыбаков? Не знаю, к сожалению, вашего звания.

Роман намеревался уже ляпнуть, что-нибудь откровенно хамское. Уж больно не нравился ему этот скользкий тип, но в этот момент вмешался Дима.

– Есть сигнал сотового, Роман Владимирович. Воронов Егор объявился.

Роман впился взглядом в экран, запоминая адрес, и побежал к машине, на ходу доставая мобильный. Дима не отставал.

– Ермак, красный сигнал! – рявкнул Рыбаков в трубку.

Ошарашенная делегация наблюдала, как умчалась чёрная ауди, а за ней зелёный внедорожник.

– Придурки столичные, – сквозь зубы выдавил подполковник.

Смирнов задумчиво проводил взглядом автомобили столичных экспертов.

– Чмыхин, – позвал он невзрачного типа в штатском, – какие последние телодвижения совершали наши друзья, перед тем как заставили оперов бегать по городу в поисках всех этих людей.

– Запрашивали у таможенников список пассажиров какого-то автобуса.

– Звони таможенникам. Сейчас же, – Смирнов скривился, рассматривая беспокойную снежную стену у города.

Его подчинённые с тревогой поглядывали на это чудовищное явление, и на их лицах без труда читалось желание убраться отсюда поскорее. Смирнов и сам жаждал оказаться подальше от непонятной бури, но нужно держать марку.

Чмыхин набрал телефонный номер и после недолгих переговоров принялся записывать в блокнотик. Смирнов нетерпеливо ежился от холода, то и дело, поглядывая на сверкающие в тумане молнии.

– Вот, пожалуйста, Александр Васильевич, – протянул список Чмыхин.

– Черт, что за почерк, – Смирнов пробежал взглядом по листку, – Валера, глянь, может, что знакомое увидишь. Интересно, что тут этот хлыщ столичный нашел, в фамилиях этих.

Подполковник уперся взглядом в лист блокнотика:

– Так это ж список убитых людей, что за хрень не пойму…

– Начальник таможни сказал, что это список людей прошедших таможню на рейсовом автобусе номер 12–21 вечером восемнадцатого февраля, – уточнил Чмыхин.

Подполковник сдвинул брови:

– Причем тут какие-то пассажиры?

– Осёл ты, Валера. Эти столичные хлыщи только приехали и уже просекли связь, а ты маньяка все ловишь, – Смирнов сунул руку во внутренний карман пальто и вытащил телефон, двинувшись в сторону автомобилей. Делегация потянулась следом, жадно прислушиваясь.

– Виктор Александрович, Смирнов беспокоит. Мне удалось прояснить ситуацию с убийствами. В городе действуют несколько групп боевиков. Да. Да. Хорошо вооружены и подготовлены. Все эти люди вечером восемнадцатого двигались на одном рейсовом автобусе. Да. Видимо увидели что-то, чего не должны были видеть и теперь их ликвидируют по одному. Да. Спасибо. Стараюсь, Виктор Александрович. Понял. Сообщу.

Смирнов сунул телефон назад в карман.

– Бляха, Валера, как можно так облажаться? Все же очевидно. Давай своих людей напрягай, пусть разыщут всех кто в списке Чмыхина. Чтоб к вечеру был результат. Всех в ружьё, слышишь? Если умоем этих столичных хлыщей, будем в шоколаде.

Роман резко притормозил на пешеходном переходе. Взвизгнули шины. Спешить нужно, но давить людей точно не следует. Попасть в аварию сейчас чрезвычайно глупо. И мигалку на крышу не выставишь – можно спугнуть убийц. Как назло пешеходы ползли словно гусеницы, а секунды на табло бортового компьютера напротив – неслись взбесившимся галопом. Сухопарая старушенция медленно скреблась по зебре, то и дело останавливаясь и рассматривая водителей через очки-перископы.

– Твою ж ты мать! – Рыбаков надавил на сигнал, поторапливая старуху.