Григорий Гончаров - Бункер 'BS-800'/ der Fluch des Reichs.

— Плакаты лагерные что ли? — спросил я Фрица.

— Да, мы их тут много нашли. Те, что получше, я решил оставить — пусть висят! Дисциплинируют, знаешь ли. Когда смотришь на эти плакаты, невольно задумываешься о свободе, о тяжести труда — по сравнению с которым твой труд это ни что; задумываешься о безнаказанности и о наказании, о жизни и её пользе окружающему тебя обществу. Становится проще работать, поддерживать дисциплину среди солдат, да и самому дисциплинироваться проще. Эти плакаты создают своеобразную ауру, да что я объясняю — ты и сам это почувствовал, потому и спрашиваешь!

Мы подошли к очередной двери, с позолоченным и до блеска натёртым номером «35». Фриц приостановился, запустил правую руку в карман, и извлёк из него связку ключей. Быстро найдя нужный, он вставил ключ в замок, и несколько раз провернул его. Лязганье механизма замка эхом отозвалось в длинном коридоре. Мы прошли в большую комнату, обставленную в классическом стиле лакированной мебелью из красного дерева. Не один слой лака нужно нанести на дерево, чтоб оно имело такую зеркальную поверхность. На боковой стене висела большая карта — во всю стену; в центре комнаты стоял огромный лакированный стол, на нём немного не вписывающийся в классическую атмосферу аккуратный ноутбук, огромная латунная пепельница, чернильница, перо. На стенке, противоположной входу, висело белое полотно, подняв голову, я увидел подвешенный к потолку небольшой проектор. В углах стояли вытянутые вверх лакированные деревянные тумбы, с вмонтированными в них динамиками. Помещение обставлено довольно богато, и надо признать — со вкусом. Фриц открыл барный шкафчик, в котором загорелся свет, освещая многообразие различных бутылок у зеркальных стен. Он достал красивый графин с прозрачной жидкостью, и кивком головы в сторону стульев пригласил нас сесть. Деревянные стулья, облицованные мягкой кожей, оказались очень удобными — судя по всему, делались на заказ.

— Будешь? — спросил он, глядя на меня и слегка приподняв в руке графин.

— Не, нам ехать ещё; — ответил я.

Он недовольно хмыкнул:

— Ну как знаешь — многие мечтают о том, чтобы выпить со мной! — А ты? — с пренебрежительным холодом в голосе, обратился он к Борису.

Казалось, что Фриц только заметил Левинца. Борис посмотрел на меня, я еле заметно кивнул.

— Да, я бы выпил! — излишне-бодро, произнёс тот.

«Кто бы сомневался!» — подумал я. Фриц разлил спиртное по стаканам, и протянул один Борису. Тот жадно выпил его содержимое, после чего лицо его сморщилось так, будто бы он свежий лимон целиком съел. Фриц выпил и даже не моргнул глазом.

— Шнапс, местный, — сказал Фриц, — Всё по старинной технологии, отсюда и крепость! Есть и виски, и хорошая водка, да много чего есть. Так что если передумаешь…

И он многозначительно посмотрел на меня и постучал указательным пальцем по красивому графину.

— Да, забыл сказать, — вдруг оживился Фриц, будто бы вспомнил что-то очень важное, — Вы мне должны сорок тысяч долларов — по двадцать кусков за каждого ушатанного отморозка!

От этих слов у меня на миг пропал дар речи. Конечно, наивно было полагать, что Фриц просто так нас отпустит. Но и способ снятия «хвоста» был неожиданным, и о плате за него я не думал. Он оценил жизни двух бедолаг в двадцать штук «бакинских» — что по меркам современного криминального мира даже не дорого. Конечно, это были не просто «бедолаги»; это были подготовленные боевики, готовые и умеющие убивать, такие не думают, забираю чужую жизнь, и не боятся отдать свою. Цена была обоснована, и спорить с этим было бесполезно.

— Мы так не договаривались; — ответил я, после паузы, растянувшийся в минуту.

— Вот прямо сейчас договариваемся! — повысив голос, чётко проговаривая слова, сказал Фриц, — Работа выполнена, и требует оплаты! Мне надо людям платить — из своего кармана я это делать не намерен, из принципа! Ты думаешь, патроны, истраченные на твоих «друзей» на деревьях растут? По 200 штук на каждого! Да и вообще, постановка засады, и прочий гемор — всё это действия, который должны быть оплачены!

— Это было лишним. Я не знаю, зачем вы так много стреляли!

— Для верности! Слыхал про контрольный выстрел?! Это именно он и был, многократно дублированный! Жизнь научила в подобных ситуациях не жалеть патронов, ибо цена одного из них может стоить тебе жизни! Плюс выработка оружия, плюс люди, отвлечённые от службы, плюс потраченное мною моё личное драгоценное время и внимание! Считай, что платишь мне за свою спасённую жизнь, и за жизнь своего друга. В общем, вы мне должны, и это не обсуждается! Мы не на базаре, и торговаться не будем. Я итак тебе сделал порядочную скидку — поверь, сумма взята не из воздуха! Давай бабки, и катитесь ко всем чертям!